дробовик. – Идемте, надо уйти с этого ветра.
Подобрав пожитки, они пустились в путь через каменистое поле, направляясь к крепости. Стерис где-то разыскала еще один фонарь и зажгла его. Уэйн ускорил шаг и догнал пилота в маске:
– Знаешь, а я ведь тоже алломант.
Пилот ничего не сказал.
– Я подумал, ты захочешь об этом узнать, – продолжал Уэйн, – потому что это, похоже, твоя религия и все такое. Вдруг тебе захочется поклоняться еще кому-нибудь.
Опять никакого ответа.
– Я скользун, – упорствовал Уэйн. – Скоростные пузыри – знаешь, да? Те замысловатые титулы мне весьма подойдут. О Красивейший. О Умнейший. Мм… О Парень с Великолепной Шляпой.
Других звуков, кроме их шагов и шума ветра, не было.
– Послушай, – не отставал Уэйн, – это несправедливо. Вакс не хочет, чтобы ты ему поклонялся, верно? Но ты же должен поклоняться хоть кому-то. Такова человеческая природа. Это у нас в крови. Итак, я намерен оказать тебе услугу и позволить…
– Он тебя не понимает, Уэйн, – вместо пилота откликнулась маршировавшая позади Мараси. – Он поменял метапамять, чтобы согреться.
Уэйн застыл как вкопанный:
– Ладно, когда он вернет себе мозги, скажите ему кто-нибудь, что я Бог, ладно?
– Заметано, – крикнул идущий первым Вакс.
С разочарованным вздохом Уэйн поспешил за товарищами, но вдруг остановился. Что это такое там, в стороне? Закинув на плечо мешок и не обращая внимание на крики Мараси, призывавшей его вернуться, Уэйн направился туда. Там точно что-то было, возле утесов. Нечто громадное, размером больше дома, и его видневшиеся части покрывал иней.
– Еще один корабль, – раздался за спиной голос Вакса. Он стоял, щурясь от ветра. – Тот, что послали Охотники.
– Кто послал? – не понял Уэйн.
– Группа людей, исповедующих религию Аллика, – пояснил Вакс. – Они пришли сюда, чтобы уничтожить храм. К счастью, у них не получилось.
Он развернулся, чтобы уйти, но Уэйн ткнул его локтем в бок и кивком указал на торчавшую из сугроба руку. А приглядевшись, обнаружил еще не меньше дюжины вмерзших в лед трупов.
Вакс молча кивнул и направился к остальным. Мараси и Стерис ждали; пилот в маске, который прошел уже половину расстояния до погибшего корабля, остановился, вопросительно уставившись на Вакса. Тельсин продолжала двигаться к храму – Ме-Лаан не отставала. Все вместе они последовали за Тельсин и Ме-Лаан.
– Твоя сестра, – быстро догнав Вакса, заговорил Уэйн, – немного…
– Суровая? – предположила Мараси.
– Вообще-то, я хотел сказать «психованная». Правда, пока не разобрался, в плохом или в хорошем смысле.
– Она многое перенесла, – не поворачиваясь, сказал Вакс. – Вот привезем ее домой, найдем хороших врачей, чтобы она смогла выговориться. Она поправится.
– Только после этого она уже не будет своей в доску, – проворчал Уэйн.
Они продолжали путь, и эта крепость, ржавь бы ее побрала, выглядела впечатляюще. Ее построили из широких каменных блоков – наверняка какой- нибудь бедолага сломал себе хребет, пока таскал их, – а с фасада виднелась лестница, ведущая к громадному изваянию. Сначала Уэйн удивился, но потом вспомнил, сколько миллионов птиц гадит на скульптуры в Эленделе, и подумал, что это, наверно, лучшее местечко, чтобы держать здесь свою статую.
Сражаясь с ветром, они всей компанией поднялись по лестнице. Благодаря медальону тот не казался таким уж холодным, чтобы подморозить Уэйнову задницу, но все равно раздражал. На вершине лестницы пришлось обойти статую, изображавшую парня в длинном плаще и с копьем в руке, наконечник которого утыкался в камни. Уэйн почесал щеку, отступив на шаг и изогнув шею.
– Что у него с глазом? – спросил он, ткнув пальцем.
Мараси подошла к нему, щурясь во тьме:
– Штырь. Как на той монете Ваксиллиума.
Ну да, так оно и есть. Один штырь, торчащий из правой глазницы. Уэйн обошел по кругу статую и сугроб, скопившийся у ее основания.
– Один штырь в глазу, – проговорил он задумчиво. – Это место построил Вседержитель. С чего вдруг он велел приспешникам смастерить свое изваяние с одним штырем, протыкающим глаз?
– У него копье. Видимо, то самое, которым он убил Выжившего.
– Металлическое копье, – подметил Вакс. – Но линий нет. Алюминий. Похоже, и на поясе тоже он. Дорогая штука.
Мараси кивнула:
