— Боевая тревога, всем занять свои места согласно расписания постов. Управление ковчегом беру на себя!
Изабелл, привести всё наше оружие в готовность к действиям. И не стой как истукан, марш к пульту управления, — я открыл портал в рубку боевых систем и мы вошли в неё.
Я понятия не имел, где мне искать этот источник возмущения и как его блокировать, но исходя из того, что сказал Троян, обстановка действительно аховая, из-за какого то пустякового возмущения он бы так не нервничал.
Выполняя мои указания, Первопроходец развернулся и приступил к облёту Ялмез. В первую очередь следовало убедиться в том, что кто-то не использует оружие древних, не понимая ни принципов его действия, ни разрушительных последствий. Однако широкополосное сканирование поверхности не зафиксировало никаких источников не только возмущения пространства, но и любых видов излучения. Потратив на это с десяток витков вокруг планеты, я обратился к сканированию космического пространства с теневой стороны Ялмез. И здесь меня ждал неприятный сюрприз. В нескольких тысячах километров от планеты медленно открывался просто невообразимо огромный портал перемещения. Наш ковчег на его фоне смотрелся маленькой пылинкой, а тут ещё Дец вышел из строя, придётся самому на максимуме своих возможностей анализировать последствия и попытаться на ментальном уровне заглянуть вовнутрь. Эх, это сколько же энергии пожирает создание такой громадины, даже представить себе страшно….
На некоторое время я отключился от окружающей действительности и, как мне показалось, даже покинул своё тело, превратившись в некое подобие фантома.
Портал оказался передо мной и я, зажмурив глаза, бросился в него, предварительно раскинув во все стороны щупальца ощущений. Картина, которая открылась мне, чуть было не отправила меня в бессознательное состояние: сотни, а может быть и десятки тысяч кораблей странной конструкции готовились к вторжению. Их конструкция и странные линии обводов ясно говорили о том, что их строил не человеческий разум, а нечто чуждое самой природе нашего мироздания. Я попытался проникнуть ментально в один из ближайших кораблей, но у меня ничего не получилось, он был защищён от стороннего вмешательства по тому же принципу, что и ковчег. Неизвестное мне излучение с его поверхности блокировало даже саму попытку сканирования, словно возводя вокруг него невидимую стену. По своим размерам это нечто похожее на огромную спираль было сравнимо с размерами ковчега. А потом на меня обрушился ментальный удар огромной силы и я 'выпал в осадок'….
Как же больно и неприятно, когда тебя ворочают из стороны в сторону, словно твоё тело создано не из мяса и костей, а из сплава металлов. Любое движение и даже прикосновение отдавалось нетерпимой болью…
Когда я пришёл в себя и открыл глаза, то обнаружил своё тело в реинкарнационной камере Вольного ветра. Во рту было до отвращения противный вкус какой-то гадости, а в затылок впивались какие то железяки. Почему именно железяки — я не знал. Когда я очнулся во второй раз, то почувствовал значительное облегчение, боль ушла, оставив только надоедливые неприятные ощущения в районе затылка. У меня вполне хватило сил поднять руку и снять с головы венец. Вернее то, что от него осталось — покорёженный и оплавленный ободок, который не подавал ни каких признаков разума. Неужели я обязан ему своей жизнью, и он принял на себя основной удар ментальной атаки? Я не отличаюсь особой сентиментальностью, но тут из моих глаз потекли слёзы от осознания того, что я потерял своё второе я, нечто такое, что стало мне ближе и роднее всех моих родственников и друзей. Я потерял ощутимую частичку себя.
Когда я третий раз пришёл в себя, то у меня уже ничего не болело, и я чувствовал себя значительно лучше. Следуя моему указанию, крышка камеры с лёгким шипением открылась и я, чуть приподнявшись, осмотрел медицинский отсек своего корабля. В медицинском кресле рядом с камерой сладко спала Изабелл. Ох и получит она от меня, когда проснётся — не имеет право первый заместитель капитана в его отсутствие покидать корабль и перекладывать бремя руководство на кого-то ещё. Рядом с креслом, как часовой, застыл мой эскулап. В одном из своих манипуляторов он держал прибор для инъекций. Увидев мою голову над бортом камеры, он проговорил, — Я сделал всё что мог и рад, что вы пришли в себя окончательно. Благодарите это вредное создание, это она на себе притащила вас сюда, пока ваше любимица Ния где-то болталась, вместо того, что бы помогать в вашей транспортировке.
— И ничего я не болталась. Не знаешь, железяка так и не говори. Люда, Дец приведён в полный порядок, и пока я занималась им, я отключилась от всего, что могло мне мешать. Я, конечно, не оправдываюсь, но и ты пойми, тогда я считала приоритетным его восстановление и скорейший перевод управлением ковчегом в автоматический режим, пока эти олухи что-нибудь не сломали.
— Помолчи Ния. Эск, что с ней? — я уже сидел в камере и намеревался её покинуть.
— А вот этого я вам позволить не могу по медицинским показаниям, — и в моё предплечье была сделана инъекция. — А с ней всё в порядке, простое переутомление. Она без сна провела возле вас пять суток, пока я не ввёл её в принудительный сон. Вам же, капитан, надлежит одеться. Одно дело когда вы без сознания, и совсем другое, когда вы осознаёте себя обнажённым перед девушкой, которая, к тому же, влюблена в вас. Её биохимический анализ однозначно говорит об этом. С наукой не поспоришь, как бы она это не скрывала.
— Да знаю я об этом, — отмахнулся я от надоедливого Эска. — Ты лучше скажи мне, чем ты меня опять опоил? Голова ясная, а толком пошевелиться не могу.
— Через три часа всё пройдёт. К этому времени ваш метаболизм придёт в норму, и я разрешу вам вставать. И учти человек, обеспечение твоей жизнеспособности — моя приоритетная задача, на всё остальное мне, по большому счёту, наплевать. И если твоя железяка будет вмешиваться, то я включу
