мне не понадобиться. Перед отъездом я получил возможность выбрать себе шпагу из тех, которыми тренировался, а так же один пистоль с десятком пуль. Надо честно сказать, что пистолям я не доверял: - заряжать их приходилось достаточно долго, сначала засунуть картуз в ствол, затем пыж, утрамбовать, потом круглая пуля, пыж, опять утрамбовать; сам пистоль был достаточно тяжёл и не отличался особой меткостью, после выстрела ствол надо было прочистить и повторить всю операцию заново. Да ещё надо было следить, что бы на полке был сухой порох, а кремень обточен соответствующим образом - в общем доверия пистолю у меня не было. Но делать было нечего, он являлся обязательным атрибутом вооружения молодого воина и искателя приключений, которого я изображал.
Дважды мне пришлось ночевать в открытом поле, и я к этому оказался не готов. Ни одеяла, ни плаща у меня не было, как не было даже своей ложки и котелка для приготовления нехитрой похлёбки. Всем этим я обзавёлся на первом же постоялом дворе, и моя плечевая сумка изрядно потяжелела, так что мне пришлось её вскоре заменить на привычный заплечный мешок, но сумку я не выбросил, а положил в неё всю мелочёвку, которая могла пригодиться и которая всегда должна быть под рукой: - пули, картузы, мерка пороха для полки, иголка и нитки, светильник непроливайка. Даже длиннополой шляпе там нашлось место.
Теперь я планировал каждый свой дневной переход, узнавал про дорогу и старался передвигаться от одного постоялого двора до другого, хотя ещё пару раз мне пришлось ночевать в небольших рощах. На седьмой день своего передвижения я увидел вдали стены Фертуса. Это был такой же город- государство как и наш Ройс, только более воинственный. Крепостные стены прикрывали город полностью, даже бедняцкие кварталы находились под их защитой. Все это объяснялось тем, что Фертус был пограничным городом и частенько подвергался набегам кочевых орд, хотя ради справедливости надо сказать, что и его воины частенько выходили в набеги на своих неспокойных соседей.
К вечеру я добрался до ворот, но на ночь глядя в город не пошёл, так как слишком хорошо знал, что творилось в это время на улицах нижнего города и в бедняцких кварталах. Ещё засветло я нашёл укромное местечко, и что из того, что оно было на диком кладбище? Меня это особо не тревожило, к тому же, на диком, хоронили чуть ли не моих братьев по ремеслу,- я имею в виду воров.
В небольшом овражке между покосившимися каменными плитами я развёл небольшой костерок и сварил нехитрую похлёбку. После ужина, залив костёр, я пристроился дремать между двумя небольшими холмиками, и мне даже удалось немного спокойно поспать. Однако мой сон был прерван странным шумом, который раздавался откуда-то из под земли. Сначала земля начала немного вибрировать, одна из плит с чмоканьем отодвинулась в сторону, а потом я услышал голоса:
- А я тебе говорю, что в город он ещё не заходил, стража его не видела, а господин приказал убить его именно в Фертусе, так что подождём утро здесь и понаблюдаем за дорогой, проследим, где он остановится и сделаем своё дело.
- А если он сразу же пойдёт к Кошачьему глазу? - Это вряд ли, ему надо будет привести себя в порядок, умыться, почиститься. Наверняка Свищ предупредил его, что бы он соответствовал своему положению - молодого искателя приключений.
- Объясни мне Голт, почему мы цацкаемся с каким-то юнцом, чем он так опасен для господина? - Тем, что слухи о его происхождении могут оказаться не слухами, а правдой. Уже сейчас по городу поползли сплетни, что кто то видел молодого человека как две капли воды похожего на молодого...
- Тихо ты, не произноси вслух ни каких имён. Даже могилы могут иметь уши,- голоса стали удаляться и вскоре на фоне оврага я увидел две тени, что аккуратно пробирались в сторону дороги и крепостных ворот. Сон как рукой сняло. Это что ж меня ищут? И кому нужна моя смерть? Что за тайны скрывает Свищ?
Тихо, стараясь не шуметь я собрал весь свой нехитрый скарб, и сгибаясь в три погибели пробрался к откинутой плите. На дне неглубокой могилы виднелись серые ступеньки, что вели куда-то вниз. У меня хватило ума не воспользоваться факелами, что стояли в креплениях, а запалить масляный светильник, что лежал у меня в сумке. Привычно посчитав ступеньки, их оказалось восемнадцать, я протиснулся в узкий коридор и направился по нему куда - то в сторону от крепостной стены. Так я шёл довольно таки долго, пока не вышел на развилку. Предстояло определиться, куда теперь идти. В неровном свете, при внимательном осмотре коридоров было заметно, что одним проходом пользовались очень часто, а второй был весь в пыли и паутине. Естественно я выбрал тот, что был более исхоженным.
Где то через пол часа, а может быть и час блужданий стали слышны весёлые голоса, шум и гам. Я оказался у небольшой дыры, которую прикрывала рогожа. Приоткрыв небольшую щель, я осмотрелся. Это была конюшня, а весёлые голоса и шум раздавались из приоткрытых ворот, где на небольшой площадке бродячие артисты давали своё представление. Зрителей было не очень много и все увлечённо смотрели на гимнасток, которые проделывали удивительные вещи и показывала чудеса гибкости. Ни кем незамеченный я вышел из конюшни и присоединился к зевакам, а потом потихоньку стал пробираться к входу в дом, что несомненно был постоялым двором. По дороге мне пришлось сломать пальцы какому то ловкачу, который пытался срезать у меня кошелёк. Все это произошло так быстро, что никто ничего не заметил. На крыльце меня встретил этакий мордоворот-вышибала, который почтительно пропустил меня и вновь перекрыл проход в дом.
Хозяин постоялого двора с недовольным лицом стоял за стойкой, увидав меня, он скривился так, словно глотнул очень кислого вина. Чисто инстинктивно я сделал знак моей принадлежности к клану воров и увидел сначала удивление, а потом и радостную улыбку на его лице.
- Сударь, желаете поесть или отдохнуть? - И то и другое. - Позвольте я вас провожу и лично обслужу?
