сейчас уже неважно. Тогда она была мала и не понимала, зачем это, но дед так редко бывал дома, так что она прилежно учила, пытаясь порадовать деда.
И сейчас эти слова легко всплыли в моей голове и так же легко слетали с языка. Закончив читать, я открыла глаза и достала приготовленный заранее небольшой нож. Короткий взмах и ладонь начала наполняться кровью. Быстро найдя специальную выемку, слила кровь туда, морщась от боли. Никогда ее не любила. Правда, порез почти сразу зарос, а Абсолон внутри проворчал, что зря тратит на меня драгоценную энергию.
Улыбнулась. Ворчит и все равно лечит.
Кровь медленно куда-то делась, будто впиталась в камень, а потом внутри скалы что-то дрогнуло. Алан позади меня схватил за локоть и заставил отступить на несколько шагов. Камень, высотой в человеческий рост «утонул» в скале и отошел в сторону, открывая нам с Аланом проход.
Порывшись в сумке, Алан вытащил приготовленный заранее артефакт света. Небольшой камушек, был вставлен в специальное крепление. Факелы мы брать не решились. Вдруг там бумаг полно, случайность и все сгорит. Конечно, мы бы были аккуратны, но мало ли. Артефакты эти безумно дорогие, но для такого дела не жалко.
— Я пойду первым, — Алан шагнул внутрь.
Следом пошла я. Почти сразу после входа начинались ступеньки. Потрогала стену. Сухая. Кое-где с потолка свисала паутина. Воздух был прохладным, но не затхлым и не влажным.
Спускались недолго. Я насчитала тридцать ступенек. В самом низу оказался тупик.
— И? — Алан глянул на меня, я же, в свою очередь, обыскивала стену. Насколько я помню, дед говорил, что где-то тут есть маленький тайник.
— Бинго, — прошептала, аккуратно нажимая на край камня. Он чуть отошел в сторону, открывая вид на рычаг. Нажала на него. Со стороны тупика послышался скрежет. Заметила несколько изумленный взгляд Алана. — Дед был перестраховщиком, — пожала я плечами. — И у него было время подготовить все это.
За каменной дверью обнаружилась комната под самый потолок набитая полками, на которых ровными рядами стали подписанные папки. Стояли они в алфавитном порядке. Папки, в кожаных переплетах. Как оказалось, и страницы были из тонкой, хорошо выделанной кожи. Надеюсь, не человеческой кожи.
Взяв первую попавшуюся, открыла и увидела знакомый с детства почерк деда.
— Да, написано им, — сказала, закрывая папку. Или, лучше сказать, толстую тетрадь.
Алан приподнял светляк повыше и осмотрелся. Комната не была большой. Примерно три на четыре. Посередине комнаты стоял каменный стол, на котором лежала единственная книга.
Подойдя к ней, провела пальцами по обложке, стирая налет пыли. Книга была совершенно не такая, как все остальные другие тут. Слишком обычная, с небольшой заклепкой, она походила больше на какой-то дневник.
Взяв осторожно её, в руки, раскрыла и прочитала первую строчку. И, правда, дневник. Подумав немного, закрыла его и сунула себе за пояс. Не думаю, что для Алана какой-то дневник будет иметь ценность, а мне интересно.
— И? — повернулась к мужу, смотря, как он с большим интересом перебирает папки, отрешившись от всего остального мира совершенно. — Что будем делать?
— В каком смысле? — спросил он, не зная, куда деть светляк. Он ему явно мешал. Подойдя, забрала его и сунула в увиденное на стене отверстие. По ходу, оно специально для этого там и сделано.
— Вы ведь не собираетесь читать это прямо тут? Да и вынести все это нам вдвоем не получится никак. К тому же, как по мне, тут идеальное место, чтобы хранить нечто подобное. В главном доме будет шанс, что до всего этого кто-нибудь доберется.
Алан посмотрел на меня и закрыл папку.
— Ты права. Выносить это отсюда нельзя. И оставаться тут долго мы не можем. Скоро ритуал, и мы обязаны быть там. А вот после ритуала никто не помешает нам вернуться сюда и все прочесть.
После этого Алан проверил некоторые папки, что-то там пробормотал себе под нос довольно и велел закругляться.
А на выходе нас ждал сюрприз. Бернард.
Я толком и не поняла, как только что стоящий рядом Алан оказался рядом с Бернардом. Он держал его за горло и прижимал спинок к скале. Мне казалось, что мой телохранитель высокий и сильный мужчина, но сейчас он даже сдвинуться с места не мог.
Глаза Алана горели, а черты лица заострились.
— Назови мне хоть одну причину, чтобы не сломать тебе шею, — пророкотал голос, и я поняла, что сейчас там не только Алан, но и Абсолон. Я видела, как вокруг мужа клубится черный туман, а на пальцах отрастают длинные, тонкие когти. Даже мне стало страшно. Не слишком ли сильно Алан принял Абсолона? Еще немного и эти двое совсем сольются.
