Парень театрально вздохнул, помахал мышам рукой и закрыл крышку.
Игорь подъехал к дому, когда уже стемнело. В детской горел свет. Наташа укладывала Артема.
Перед тем как войти, он долго стоял на пороге, снова гоняя в голове мысли о побеге.
Бросить все. Сесть в машину и уехать подальше от этого кошмара. Наташа подождет до девяти. Потом позвонит. Потом, когда не дозвонится, останется ночевать.
Он выдохнул и вошел в дом.
Около полуночи Игорь поставил закрытую коробку в манеж. Сон, оплаченный мышами, был крепким и беспробудным.
Утром его ждал сюрприз. Рядом с ним на подушке лежал игрушечный медведь. Одеяло прикрывало Винни-Пуха до подмышек. Медвежонок широко улыбался и смотрел прямо в глаза. Так же, как в ту ночь, когда Игорь забрал Артема домой из больницы.
Дверь была приоткрыта. Разве он не закрывал ее за собой? Но уж точно не запирал.
Попытка устрашения или знак благодарности? Как бы оно ни было, игрушка напугала его до полусмерти.
Когда он зашел в детскую, Артем уже проснулся и деловито ползал по кровати. В свете дня в нем не было ничего пугающего. Обычный ребенок с чуть проваленными глазами и синеватой кожей. Коробка стояла на том же месте, где Игорь оставил ее вчера. Он приподнял крышку и заглянул внутрь. Мышей не было. И судя по белым волоскам в уголках рта Артема, они не сбежали.
20
За следующие две недели Артем дважды обращался к нему чужим голосом. Оба раза с требованием принести мышей. Еще больше мышей. По утрам, поборов в себе отвращение и страх, Игорь менял сыну памперс. Ошметки шерсти в дерьме наверняка бы заинтересовали няньку.
Стройной версии происходящего не было. Хотелось думать, что все проблемы только у него в голове. Стресс после смерти жены, помноженный на недавнюю болезнь сына и сложную обстановку на работе. Но полученное в среду электронное письмо исключило эту возможность.
«Здравствуйте. Я тот человек с бородой, что приходил с Петром два года назад. По профессии я врач-эмбриолог. Вся техническая часть работы с вами лежала на мне. Я прочел все шесть написанных вами писем и решил, что должен вам ответить. Рассказать все, что знаю.
Не пытайтесь со мной связаться. Почтовый ящик я удалю, как только отправлю это письмо. Называть свое имя я тоже не стану.
У вашего мальчика не было шансов на выздоровление. На следующий день после того, как он оказался у нас, мы начали готовиться к клонированию.
Петр сказал, что это уникальная возможность крупно заработать, подарив счастье другим. Я поверил. Возможно, потому, что моя доверчивость была щедро оплачена.
Артем умер на шестой день. Одиннадцать месяцев его мертвое тело пролежало в стеклянном склепе. Там вы его и видели. Капельницами мы вводили не лекарство, а бальзамирующий раствор. Потом, когда все кончилось, Петр положил тело в большой пакет из супермаркета и закопал его где-то в лесополосе рядом с дачным поселком».
Игорь зажмурился. Неужели он действительно это видел? Он встал из-за стола и подошел к окну. Взгляд привычно вцепился в роковые четыре пики забора. Вверху над головой закричал ребенок. Послышались торопливые шаги Наташи.
«Во время ужина, посвященного успешно выполненной работе, мы оба набрались. После закрытия ресторана банкет продолжался в моем номере. Петр ушел к себе под утро и забыл у меня свой портфель. Перед сном я решил посмотреть прогноз погоды. Батарея на моем айфоне села, и я решил воспользоваться чужим ноутбуком.
В тот вечер неприличное любопытство сохранило мне жизнь. На рабочем столе оказалась одна-единственная папка. Прежде чем запустить браузер, я заглянул в нее. Внутри было не меньше десятка файлов, названых по именам и фамилиям. Я открыл тот, что назывался «Ткаченко Артем Игоревич». Это был журнал доходов и расходов по вашему сыну. Даты, цифры и комментарии. Некоторые записи выглядели довольно странно: «Станция переливания крови. Плазма 18 литров». «Ритуальное агентство „Ангел“. Земля. 2 куб. метра». «Мясокомбинат. Потроха. 40 кг». «Намибия. Абу Нарр. Амулет». «Сербия. Миллович. Костяной порошок». В других файлах было то же самое. А еще в портфеле Светлова я нашел тонкий металлический трос метровой длины в пластмассовой оплетке и с петелькой на конце, авиабилет до Барселоны и паспорт на имя некоего Шевцова с фотографией Петра. Не буду утверждать, но, возможно, удавка предназначалась мне. Я решил не проверять и сбежал из гостиницы, не дожидаясь рассвета.
Тогда же я впервые задумался о некоторых странностях, которым сначала не придал значения.
Во-первых, проволочки с клонированием. С самого начала мы знали, что ребенок умрет. Было бы естественным начать клонирование как можно
