Реджи принялся знакомить новоприбывших, и от моего внимания не укрылось удивленное выражение на лице Фриды, когда я объяснила, что красивый джентльмен, участник увлекательной конной прогулки с Люсиндой Лайонс, является моим мужем.
Но вот знакомство состоялось, чету Коллинзов провели наверх показывать комнаты, Лаурель и Люсинда прошли в обеденный зал, а я стала подниматься к себе. Хотела почитать книгу, пока есть время – до пятичасового чая.
На полпути меня догнал Майло.
– Чем занималась все утро, любовь моя? – спросил он.
– Чтением наряду со всем прочим, – ответила я и ускорила шаг. – Как прогулка?
– Просто замечательно. Имение у него огромное. И лошадь они мне дали чудесную.
– Что ж, рада за тебя. В обеденном зале накрыт ленч. Тебе не мешало бы поесть. Если и дальше будешь предпочитать верховую езду еде, растаешь, как свечка.
– Ерунда. Сельский воздух полезен для здоровья.
– Похоже, что так. Ты вообразил, что снова юн.
– Ну, знаешь ли, дорогая, стариком меня не назовешь. Я в самом расцвете сил, – возразил Майло.
– И все равно, не так уж и молод, как тебе кажется.
Он рассмеялся и подхватил меня под руку, помогая преодолеть следующую ступеньку. Я обернулась и взглянула на мужа. Он стоял ступенькой ниже, и лица наши оказались почти на одном уровне.
– Ты ведь не возражаешь против моих конных прогулок?
– Ну, конечно же нет, – мягко и совершенно искренне ответила я. Да и Люсинде Лайонс тоже не мешает развлечься. Оставалось лишь надеяться, что внимание Майло не создаст у нее превратного впечатления. Только этого нам не хватало – чтобы одинокая и очень хорошенькая девушка влюбилась в моего мужа.
– В любом случае я предпочел бы прогуляться с тобой, – заверил Майло. – Может, поедешь со мной завтра?
– Если хочешь.
– Разумеется, хочу! Ты гораздо лучшая наездница, чем мисс Лайонс. Кроме того, мне очень нравится, как ты выглядишь в брючках для верховой езды. – Он поцеловал меня в губы, затем похлопал ниже спины, понуждая подниматься дальше по лестнице.
Но прежде чем я сделала шаг, послышались голоса. Я сразу узнала их – Изабель Ван Аллен и Десмонд Робертс. Должно быть, только что вышли из своих комнат. Мы остановились на лестничной площадке и не успели свернуть в коридор.
Сразу стало понятно, что разговор их носит сугубо личный характер, и о своем присутствии было уже поздно объявлять, не вызвав смущения у этой парочки.
– И все равно не понимаю, – проговорил мистер Робертс. – Почему мы должны соблюдать такую секретность?
– Ах, Десмонд, не утомляй.
– Ты вечно обращаешься со мной как с малым ребенком, – недовольным тоном протянул Десмонд, но это не помогло переубедить ее.
– Мне не нравится, когда ты упрямишься, котик мой, – заметила Изабель. – Тебе прекрасно известно, что никто не прочтет эту книгу до тех пор, пока я не отправлю ее своему издателю. В том числе и ты.
Я взглянула на Майло. Тот вопросительно приподнял бровь.
– Не понимаю, чем я заслужил такое отношение. И это после того, через что нам довелось пройти вместе! После того как мы поняли, что значим друг для друга…
– Я прекрасно понимаю, как много ты для меня значишь, но это не меняет ситуации.
– Но должно! – воскликнул Десмонд. – Это должно менять все!
Тут Изабель снова заговорила, и из голоса пропала прежняя ласковая интонация.
– Слушай меня внимательно, – жестко сказала она. – Я устала от твоего нытья и бесконечных просьб. И заруби себе на носу: это я вытащила тебя из грязи, сделала человеком. Так что ничем больше тебе не обязана.
– Я не позволю ни тебе, ни кому-то другому указывать мне, что я должен и что не должен делать! Ясно тебе?
Десмонд произнес эти слова столь убедительно, что она сразу пошла на попятный. И прежней злобы в голосе уже не было слышно:
– Ну не куксись так, мальчик мой. Очень скоро ты все узнаешь. Все узнают.
– Да, но прошу тебя, Изабель, пожалуйста. Я… ты только не сердись на меня. Я тебя обожаю. И ты это знаешь.
– Конечно, знаю, – ласково подтвердила она. – А теперь возвращайся в мою спальню, Десмонд.
Видимо, он повиновался – я услышала, как хлопнула дверь, и воцарилась тишина.
– Заходите ко мне в гости, сказал паук мухе, – шепотом процитировал Майло.
– Она довольно жестоко обращается с этим мальчиком, – отозвалась я.
