Тропинка заканчивалась в распадке между зелеными холмами прямо в густом сосновом бору.
Зайдя под полог сосновых крон, они пошли медленнее, вглядываясь в сухую землю, покрытую оранжевой хвоей и сосновыми шишками. Увидев что-то на земле, Такрон опустился на колени, будто принюхиваясь. Подойдя ближе, Эрик заметил кусок сухого помета и едва видимый на твердой почве след дикобраза. Такрон внимательно осмотрел ближайшую сосну и, ощупав траву вокруг поросшего мхом ствола, поднял с земли иглу дикобраза.
— Дикобраз здесь чесался, — прошептал он.
— Я не вижу, куда ведут следы, — так же шепотом произнес Эрик, пристально вглядываясь в землю.
Такрон выпрямился и начал медленно поворачиваться вокруг своей оси. Пряди на его голове зашевелились.
— Нора там, — указал он пальцем немного правее солнечного диска. — Метров тридцать. Нужны две палки.
Такрон показал, какие нужны палки и протянул Эрику нож. Тот огляделся. Подумав, вспомнил, что видел на краю леса старую засохшую ольху и пошел в обратном направлении. Вернувшись, протянул Такрону две полутораметровые сухие толстые ветки.
Такрон удовлетворенно кивнул, взял у него нож и ловкими движениями заострил конец одной из веток, придав ей форму копья. На конец второй намотал ветошь, закрепил ее куском веревки и густо намазал жиром.
— Пошли, — сказал он Эрику и вручил ему факел.
Нора действительно оказалась там, куда указывал Такрон. Оставалось найти все выходы. Их оказалось всего три.
— Он сейчас там. Спит, — прошептал Такрон. — Подожги факел и засунь наполовину в этот вход.
Такрон указал пальцем на вход в нору, возле которой они стояли.
— Когда дым потянется в нору, беги к правому входу, встань сверху и начинай как можно сильнее прыгать и стучать ногами. Я встану у левого входа.
Такрон взял заостренную палку и притаился над левым входом. Эрик разжег факел и, когда жир загорелся и зачадил, засунул его в нору. Кинулся к следующей дыре и принялся прыгать и стучать ногами. Увлекшись, не заметил, что Такрон стоит рядом и, ухмыляясь, его разглядывает. Эрик остановился, вытирая обильный пот со лба.
— Что? — спросил он. — Уже все?
— Да, — кивнул Такрон. — Дикобраз проснулся быстро.
Вместе они разожгли большой костер, выбрав сухое песчаное место. Аккуратно уложили тушку дикобраза на огонь, чтобы обжечь его длинные иглы. Когда все иглы почти полностью сгорели, дикобраза достали из костра, и Такрон принялся его свежевать и разделывать. Эрик тем временем снова отправился к кромке леса. Вернулся с большой охапкой листьев папоротника.
Такрон уже разделал тушку, отделив шесть самых лучших кусков. Пока Эрик заворачивал мясо в листья, перевязывая нитками из распущенной веревки, Такрон собрал в развернутую обгоревшую ветошь от факела все остатки мяса и требухи. Подумав, отнес все эти отходы на небольшой голый пригорок. Он еще не успел вернуться, как стаи птиц, галдя на разный манер, начали спускаться на пиршество. Эрику даже показалось, что он заметил лисицу, спешащую за своей долей добычи.
Палками они сдвинули раскаленные угли в сторону и выкопали неглубокую яму в горячем песке. Положив внутрь завернутые в папоротник куски, присыпали тем же песком и вернули угли на прежнее место.
Через два часа ужин был готов. Эрик ел с таким аппетитом, что Такрон, на всякий случай, даже отложил один из своих кусков.
— Ну как тебе кролик? — поддразнил он перепачканного мясом и жиром Эрика.
— Немного суховат, — проглотив последний кусок, в тон ему ответил тот и, тяжело дыша, лег на спину.
Такрон засмеялся.
Солнце почти завалилось за горный хребет. Наступала пора сумерек. Такрон тщательно затоптал едва тлевшие угли и, подкопав песок, полностью засыпал кострище. Пора было трогаться в обратный путь.
Эрик, приложив усилие, сонно встал на ноги.
— Знаю, знаю — обжорство недостойно разумного человека, — пробурчал он в ответ на укоризненный взгляд Такрона. — Идем, я уже взял себя в руки.
По пути к тропе, ведущей на холм, они сделали остановку у маленького ручья, текущего с холма. Напиться и смыть остатки дикобраза с лица.
Подъем для Эрика начался трудно, но постепенно, по мере вхождения в ритм ходьбы, тяжесть в желудке исчезла. К тому времени, когда они приблизились к озеру, где брала свое начало их речка, он снова был бодр и свеж. Проходя мимо и бросив взгляд на поверхность озерца, он увидел, как что-то крупное плеснулось в воде.
«Рыба никуда не делась», — с удовольствием отметил Эрик.
Еще один, но более громкий плеск. Грудь покрылась инеем. Он бросил взгляд на голову замершего впереди Такрона. Его волосы стояли дыбом. Эрик медленно обернулся и посмотрел на поверхность воды.
Прямо посреди озера надувался и рос в размерах огромный пузырь воды. Нет, не пузырь, но скорее сама вода вспучивалась над поверхностью и,
