холдинг взял и отрубил несколько тысяч компьютеров, часть из которых были жизненно необходимы для бизнеса и производства. К тому же, чтобы сделать такое, потребовалось бы поставить в курс совет директоров, а мы не обладали достаточной информацией, чтобы дать основания для такого отключения.
Я вспомнила. Именно об этом мы говорили с Оксаной, ругались с ней в переговорке на двадцать седьмом, после чего моя жизнь странным образом прервалась на время и продолжилась с новой точки во времени и пространстве – с поляны в Смоленской области, в лесу. Я говорила, что необходимо проверять филиалы. Что вирус мощный, сложный – куда сложнее, чем я могла представить вначале. Такой вирус, самособирающийся, многокомпонентный, управляемый дистанционно, не могли написать просто так, просто чтобы позлить наше руководство или своровать данные чьих-нибудь кредиток.
– Но ты не можешь доказать какой бы то ни было ущерб! – возражала Оксана. – Ты должна дать мне хоть что-то. Сгоревший компьютер. Вышедшая из строя база данных. Хоть что-нибудь.
– А что, если все, что я сейчас наблюдаю, – только фаза «А»? – возмущалась я. – Что, если мы поймем, что идет фаза «Б», только когда у нас что-нибудь уже обвалится?
– Ты же сделала бекапы всех систем, – возражала Оксана.
– Две недели! – крикнула я, не в силах сдерживаться. – Две недели я копирую и резервирую информацию, но я даже не уверена, что именно она является целью вируса. Все, что я могу, – это наблюдать за течением болезни. Ты не даешь мне даже таблетку аспирина принять. Что ж такое? Я не отвечаю за последствия.
– Давай так, – предложила Оксана после очень долгой паузы. – Я берусь поговорить с Кириллом, а ты подготовь системное отключение московского блока на час.
– На час? – хмуро переспросила я.
– Да, на час. Да, и не говори мне, что этого мало. Давай действовать постепенно. Мы можем не отключать наши склады?
– Не можем мы не отключать склады. Сама идея заключается в том, чтобы в половине первого ночи вирус не нашел достаточного количества компьютеров-участников сети для того, чтобы собрать свой файл из этого кубика-рубика. Если мы не отключим все, то вирус все равно соберется, а мы даже не узнаем, где именно. Я вообще не уверена, что отключения московской сети окажется достаточно. Проблема в том, что у нас ведь сеть общая для всей России.
– Только не говори мне, что ты хочешь отключить всю Россию, чтобы только проверить что-то там на вирусы. Господи, Ромашка! – завопила Оксана. – Ты в своем уме?
– Я в своем уме, и от этого у меня все проблемы, – ответила я ей тогда. Я встала из-за переговорного стола и вышла в коридор. Куда я хотела пойти? Я закрыла глаза, зажмурилась, пытаясь вспомнить этот момент в мельчайших подробностях. Что произошло? Куда я шла? Смоленская область, деревня Яковская. Куда бы я ни шла, я пришла сюда.
– Эй, Фаина, ты в порядке? – услышала я. Вздрогнув, я открыла глаза и увидела темные глаза бабы в халате. Как ее зовут? Я не спросила, как ее зовут.
– У вас есть телефон? Сколько времени?
– Да что ты все о времени-то убиваешься? Полночь уже почти. Спать надо, ты бы поспала, – причитала баба.
– Телефон.
– Да есть телефон, только у нас тут он не ловит ни черта. Надо на горку идти тогда, – проворчала она.
– Надо, надо позвонить, – упрямо продолжала я и даже поднялась с места. Баба всплеснула руками и нахмурилась, а ее муж посмотрел на меня и кивнул.
– Машка, да пусть ее. Я схожу с ней. Видать, человеку надо.
– Да, Маша! Очень, очень надо, – тут же подтвердила я. Идти было сложно, почти невозможно, но я шла – в Машкиных галошах и чьей-то телогрейке, и всю дорогу я прилагала чудовищные усилия, чтобы вспомнить хоть чьи-нибудь телефонные номера. Я помнила только мамин номер и номер Лизаветы, и как уж мне ни хотелось вмешивать ни одну из них в эту историю, пришлось – я набрала Лизавету. Она ответила почти сразу. Визгом.
– Ты с ума сошла? – услышала я ее истошный вопль, стоило мне только произнести ее имя.
– Ну, прости, прости, я знаю, что уже очень поздно. Я не хотела тебя будить, просто это очень важно.
– Будить? Ты свихнулась? Да Апрель твой с ума сходит, бегает по всему городу и ищет тебя. Вместе с твоей разлюбезной Оксаной, между прочим. А я – какой спать, я тут сейчас рожу от таких-то нервов. Впрочем, это было бы не так и плохо, потому что я ЗАДРАЛАСЬ быть беременной. Ладно, я не об этом. Я о том, что ты – свинья. Ты где? Где тебя носит?
– Лиза! Мне очень, очень срочно нужно поговорить с Оксаной. Ты не могла бы… дать мне чей-нибудь номер? Игоря или Гусева Сашки.
– Так, может, самой Оксаны тебе дать телефон? – удивленно предложила Лизавета.
– Да! Да! – крикнула я, пугая мужика и разрезая своим голосом тягучую ночную тишину.
