другую, постоянно опережая нас и делая все возможное, чтобы с нами покончить. А потом он исчез, да так умело, что только я один и верил, что он прячется где-то и строит против нас козни. Я оказался прав: он обладает удивительной способностью к выживанию.
— Простите, Гамильтон, но мне трудно в это поверить. Кроме свидетельства единственной женщины, у вас нет никаких доказательств. Мне кажется, вы всегда преувеличивали значение личности Хелера. Возможно, некоторые оригинальные идеи и принадлежали ему, но ведь это изобретение претворили в жизнь другие ученые из лаборатории вашего отца. Кроме того, нужен ядерный реактор и огромные конденсаторы, чтобы работал генератор. Мастеровые никогда…
Тиуланг замолчал, потому что понял наконец: если кто-то в состоянии спрятать космический корабль, то ему не составит никакого труда скрыть реактор.
— Вот видите? — сказал Эвери.
Тиуланг не входил в исследовательскую группу отца Эвери и не был в состоянии оценить способности Хелера. В разработке проекта участвовали многие. Однако теоретической стороной вопроса занимался один Хелер. Прошло много лет, а Эвери до сих пор помнил ярость на лице Хелера, когда тот сообразил, что в довершение к тому, что он придумал «чудовище» (так Пол называл свое изобретение), достижения лаборатории не удалось бы сохранить в тайне, если бы он один не заменил собой целую команду теоретиков. Было ясно, что он не собирается делать секрета из своего открытия, так что Гамильтону Эвери, единственному человеку, которому его отец мог доверить подобное поручение, было приказано заткнуть математику рот. Эвери не справился с заданием. Это была его первая — и последняя — неудача за все годы, но он никогда о ней не забывал.
— Он здесь, К.Т., он среди нас, не сомневайтесь. А моим агентом является Делла Лу, которая сумела выполнить в Монголии работу, оказавшуюся не по зубам вашим людям. Ей можно верить… Неужели вы не понимаете, где мы окажемся, если ничего не будем предпринимать? Если у них есть космические корабли и пузыри, значит, их силы превосходят наши. Нас отбросят в сторону так же легко, как мы это сделали со старыми правительствами
Глава 24
Вожди Нделанте Али утверждали, что Единый Истинный Бог знает и видит все.
Теперь казалось, что Вили обладает такими же способностями — он научился пользоваться датчиками, которые крепились на голове и усиливали работу мозга. Каждый раз, вспоминая, как он с жаром доказывал Полу, что симбиотические программы — все равно что костыли для слабого ума, Вили краснел. Если бы только Джереми — а именно он в конечном итоге убедил его воспользоваться такими датчиками — мог его сейчас увидеть! Сейчас Вили разделал бы под орех джонка Роберто Ричардсона.
Джереми предполагал, что приятелю понадобится несколько месяцев на то, чтобы научиться пользоваться датчиками, однако у Вили было такое чувство, что он просто вспомнил давно забытое умение. Удивился даже Пол. Несколько дней ушло на настройку. Сначала ощущения были едва уловимыми, не имеющими никакого отношения к реальности. Очень трудно было научиться правильно воспринимать свои ощущения, но тут Вили помогла Джилл. Вили разговаривал с ней и одновременно экспериментировал с параметрами сигнала, сообщая, что он видит, а Джилл изменяла результат так, чтобы он соответствовал ожиданиям Вили. Через неделю юноша мог общаться с компьютером, не открывая рта и не дотрагиваясь до клавиатуры. Прошло еще несколько дней, и Вили научился передавать по каналам визуальную информацию.
В нем росло сознание собственной силы. Если цепочка умозаключений становилась слишком сложной, он мог воспользоваться памятью машины. Когда требовалось отключаться, у Вили возникало ощущение, что он неожиданно лишился всей одежды. Если ему приходилось общаться с Джилл при помощи голоса или клавиатуры, он чувствовал себя глухонемым, который вынужден писать слова на бумажке.
Каждый день Вили удавалось научиться чему-нибудь новому. По большей части он делал свои открытия сам, хотя кое-что — например, программирование Джилл или состояние интенсивной сосредоточенности — показал ему Пол. Джилл могла продолжать работать над решением проблем самостоятельно и записывать результаты в таком виде, что Вили воспринимал их как свои собственные воспоминания, когда снова подсоединялся к компьютеру. Таким образом, росло чувство, что они с Джилл никогда не расстаются. Юноше казалось, что он постоянно «бодрствует».
Пол попросил Джилл записывать показания камер, которые были разбросаны вокруг их особняка. Теперь Вили мог наблюдать за всем собственными глазами, точно у него появилась сразу сотня глаз.
А еще Вили и Джилл записывали местные передачи Мастеровых и сообщения разведывательных спутников Власти. Именно в такие моменты Вили охватывало поразительное ощущение всезнания.
Как Мирная Власть, так и Мастеровые ждали — и по-своему готовились, — когда обещанный Полом секрет генерирования пузырей будет окончательно раскрыт. От Джулиана на юге до Сиэтла на севере и Норкросса на востоке, повсюду Мастеровые пытались скрыться из виду, спрятать свое оборудование и приготовиться к конструированию тех машин и приборов, которые им предложит Пол. В Европе и Китае среди аналогичных специалистов
