любителя крепких напитков, почти доктора мусороведческих наук России. А вот его коллега двигался совсем по другому жизненному пути, и в этом ему помогла Мара Фарс — кураторша их двойки с Кешей. После того памятного пати парочка тоже сошлась на почве взаимной симпатии, причем Мара оказалась более требовательной и настойчивой к своему партнеру, что поначалу немного смущало мужчину. Но через те же полгода, за которые его коллега начал съезжать на кривую дорожку алкоголизма, Федор успел дистанцироваться от своего напарника, у которого тяга к бесплатному пойлу начала переходить все разумные границы. Несколько раз они успели поговорить на эту тему, но каждый раз Иннокентий резко обрывал разговор, посылая коллегу в пешее сексуальное путешествие по дальнему адресу, при этом тонко намекая на свое почти докторское звание, в отличие от его напарника. Что-то вроде: «Кто ты такой, чтобы указывать почти доктору наук, неуч?»
Именно после такого разговора бывшие коллеги разошлись по работе: Федя попросил свою подругу перевести его в другой сектор, так как больше не хотел видеть пропитую рожу бывшего напарника и выслушивать его постоянные жалобы на несостоявшееся докторское звание. Надо сказать, что Мара была женщиной с твердым характером и очень практичным взглядом на жизнь, как большинство жителей Содружества, поэтому она пошла на два важных с ее точки зрения шага, учитывая, что мужчина был рабом с длительным сроком отработки долга. Сначала она провела с ним долгую беседу на тему их совместной жизни, нетерпимости к разным отклонениям от нормы, указав при этом на его коллегу, продолжавшего уверенный путь вниз. Потом ясно дала понять Федору, что он ей интересен, но хочет, чтобы это было взаимно и серьезно. Федя проникся серьезностью ситуации и в это вечер сделал для себя несколько выводов, одним из которых было решение забить болт на бухло, особенно наблюдая со стороны, как оно меняло его напарника, пока еще напарника.
Вторым шагом Мары стало вмешательство в служебные обязанности ее подопечного — попросту говоря, она перевела его на более легкую и чистую работу, снабдив его новым пакетом баз, который он тут же начал изучать, так как ничего общего с его прежними обязанностями новая работа не имела. Теперь ему следовало заниматься свалкой за пределами полиса, где собиралось, сортировалось и перерабатывалось различное оборудование бытового и немного промышленного направления. Знания были гораздо более обширными и поэтому учились тяжело, однако Мара пошла еще дальше: организовала своему мужчине обучение под разгоном, что было для нее сложным решением, а для Федора знаковым событием. В тот момент он понял, что хочет быть рядом с этой решительной серолицей женщиной, чьи белые глаза его иногда завораживали, а так как свиньей по жизни он не был, то оценил ее шаг и взялся за ум, хотя и до этого момента не давал поводов Маре разочароваться в нем.
А одним теплым осенним вечером, возвращаясь домой, он наткнулся на знакомую по родине картину, когда шел через небольшой парк: на густой траве мирно спало два местных серых организма, от которых явственно несло перегаром. Что тогда нашло на него, Федор потом еще несколько лет не мог объяснить сам себе, но тогда он с колотящимся сердцем, воровато оглядываясь по сторонам, обыскал этих двоих — ему было стыдно, но руки сами по себе делали работу. Не став брать ничего большого или заметного, он сгреб нехитрый скарб в карман и быстро убрался с места «преступления» — судя по тихому спокойному сопению, эти серые будут лежать еще долго — земля теплая, не простудятся.
— Где ты это взял, Федор? — Мара смотрела на добычу мужчины и решала для себя сложный вопрос: сдать раба за воровство и больше его не увидеть, или забыть об инциденте и разобраться с тем, что он приволок в дом?
Решение далось ей с трудом — все-таки она была законопослушной гражданкой, хоть и привязалась к Федору.
— В парке, тут недалеко лежало два пьяных тела — не удержался, бес попутал, Марочка, прости, сам не понимаю, что делал тогда. Если хочешь — верну, они там наверняка спят — запах еще тот был!
— Идиот, что ты вернешь? — девушка уже приняла нелегкое решение и перебирала предметы на столе — так, это в утилизатор,… это тоже,… чего стоишь и молчишь — взял вот это и выбросил, пока не засветились… Зачем брать то, что тебе непонятно — а вдруг оно отслеживается, или привязано к владельцу,… вот же организм…
— А что там хоть? — Федор немного осмелел, его интересовала добыча, ведь эти предметы ему ни о чем не говорили, правда, несколько из них напоминали земные карты памяти для телефонов или фотоаппаратов.
— То, что ты выбросил в утилизатор, можно отследить, а вот это банковские чипы, редкая вещь, их отследить нельзя… сейчас посмотрим…
— И сколько там денег? — заволновался мужчина, наблюдая за тем, как его подруга проделывала непонятные манипуляции с этими чипами и небольшим устройством, которое вытянула из какого-то ящичка мебели.
— Хм,… как тебе сказать? — Мара изучала лицо Федора, наблюдая, как тот нервничает — хватит, чтобы погасить твой долг за нейросеть, базы и выкупиться из рабства. Сумма у тебя небольшая, сеть третьего поколения, как и базы, даже сможешь себе нейросеть четвертого поколения поставить,… так что будешь делать?
— Я тут подумал — помедлил с ответом землянин — как я выкуплюсь? Сразу возьмут в оборот: откуда деньги у раба, где взял и так далее, поэтому хочу тебя попросить выкупить меня, если ты хочешь, чтобы я снял ошейник.
— Допустим, я соглашусь — что дальше, Федор? — Мара продолжала следить за реакциями мужчины — как ты себе дальше представляешь свою жизнь?
— Дальше… Дальше, я бы хотел остаться с тобой, ты мне нравишься, да и столько, сколько ты сделала для меня, никто еще не делал в моей жизни — я это помню и ценю. Что скажешь, Мара?
