Одновременно с референдумом — состоялись и президентские выборы. Кандидаты от националистических сил — пошли на выборы все: Черновол, Юхницкий и Левко Лукьяненко. Старая номенклатура — своего претендента не выставила, ее единственный представитель, Александр Ткаченко снял свою кандидатуру за несколько дней до выборов (возможно напрасно). Первый же тур оказался и последним, поскольку Леонид Кравчук набрал 61,59 % голосов. Черновол финишировал вторым с 23,27 %, Юхницкий пятым с 1,74 %, Левко Лукьяненко третьим с 4,49 %. Единственным плюсом для национал-демократов было то, что у них определился явный лидер — что не помешало им впоследствии расколоться. Еще одним нюансом этих выборов было то, что в трех западных областях Украины — Черновол одержал победу над Кравчуком.
Сейчас эти выборы оценивают неоднозначно. Дадим слово Петро Олещуку.
https://www.facebook.com/permalink.php?story_fbid=1171538266207543&id=100000541433652
Давайте, обратим внимание на то, что пути Восточной Европы и, скажем, Украины с Беларусью — разошлись уже в этой точке. В Восточной Европе прошла череда революций, и власть, которая приходила — была утверждена революционным, а не законным путем. И в Беларуси и на Украине — новая власть утверждалась через вполне законные выборы, объективный характер которых не отрицают даже оппоненты власти. А население страны — тот самый народ, ради которого все и делается — он ведь в большей своей части консервативен. И к чему привел такой вот исторический выбор. С одной стороны — удалось избежать радикализации страны, а чем она чревата — хорошо видно на примере бывшей Югославии. Приход к власти агрессивных идеалистов, наподобие Черновола, а не дай бог и откровенных террористов, подобных Анатолию Лупиносу — мог вызвать события 2014 гола уже в 1992–1993 году, когда на Украине было ядерное оружие. Этого Украина избежала. С другой стороны — были жестоко обмануты ожидания наиболее радикальной и готовой к действиям части общества, прежде всего молодежи западных областей в сочетании с частью «афганцев» и интеллигенции. Они не получили того чего хотели, на какое-то время ушли в тень, задавленные как и все украинцы катастрофическими событиями в экономике — но так как их программа была не выполнена, они были готовы продолжать. И продолжили — через десять лет…
Вооруженный результатами референдума, которые превзошли даже самые смелые прогнозы его организаторов — Леонид Кравчук направился в Беловежскую Пущу. То был его звездный час, апогей — хотя сам он об этом еще не знал. Как и о том, что приглашение на охоту — обернется участием в одном из самых важных событий 20 века.
Вообще, вокруг истории распада СССР — нагромождено много лжи, и больше всего лжи — нагромождено в России. Понять можно — многим все еще очень больно. Понять — но не продолжать лгать. Кто-то должен сказать правду. И эту правду надо принять такой, какая она есть и осознать — хотя бы для того, чтобы произошедшее не повторилось.
Итак, конец 1991 года, Москва. Завершается Новоогаревский процесс, который должен закончиться подписанием нового Союзного договора. В переговорах — участвуют девять республик из пятнадцати — не участвуют Литва, Латвия, Эстония, Грузия, Украина, Молдавия. Технически — мы можем безболезненно отбросить пять из них — но не Украину. Украина — вторая по величине и по значению республика в Союзе, ее пытались оторвать от единого пространства многие — австро-венгры, поляки, Гитлер. Ее уход будет означать и экономическую и политическую катастрофу. Кроме того, Ельцин остается один вместе с белорусами — вдвоем против семи среднеазиатских республик. Назарбаев уже приглашен в Москву премьер-министром и Ельцин понимает — Горбачеву нужен противовес против него, и он видит Назарбаева этими противовесом. Ельцин вряд ли еще осознает, что проект нового Союза — обречен еще до подписания, поскольку в нем опять реализуется уродливый принцип коллективного руководства — ставший способом ухода от решений и ответственности в позднем СССР. Мы посоветовались, мы решили, облажались — крайнего не найти. Нужен был лидер, глава государства. Возможно, Ельцин думал, что вот, сейчас подпишем, а там уж я…
Горбачев и Ельцин в какой-то момент оказываются тактическими союзниками — надо втянуть в новый Союз Украину, без нее — затея теряет всякий смысл. Но Кравчук — хитрый, как сто лисов, он в Москву не едет, понимая, что назад может и не вернуться. Надо «ловить» его где-то в республиках. И наживкой — должна быть встреча не с Горбачевым, а с Ельциным. Горбачев после августа отыгранная карта, а вот Ельцин — может перекрыть Украине кислород очень быстро и эффективно. Да и сам Кравчук — наверное хочет поговорить о будущем.
Но есть один нюанс. Ельцин вряд ли поедет в Киев — и не столько потому, что это будет для него унизительно, сколько из опасения, как бы Горбачев, в его отсутствие не перехватил рычаги управления. Вспомните — Горбачев на тот момент еще верховный главнокомандующий. В свою очередь Кравчук не поедет в Москву — это для него унизительно, любое решение, принятое в Москве поднимет на дыбы нац-демов и… страшно. Но встретиться все равно надо. Но где. И вот — Ельцин приезжает в Белоруссию, обсудить вопросы поставок энергоносителей, да и сотрудничества вообще, а Шушкевич, подгадав момент, звонит Кравчуку, охотнику не из последних и приглашает его на охоту в Беловежскую пущу. Упомянув, что там будет и Ельцин.
Кравчук прилетает.
Дальше — я цитирую профессора С. Плохия по его книге «Последняя империя. Падение Советского Союза / Сергей Плохий; пер. с англ. С. Гирика, С.
