ему придётся для этого уничтожить свою дочь.
— Я тоже, папа.
Он протягивает мне руку. Такой редкий жест — я только однажды помню, когда он сделал это: после того, как я получила своё оружие. Порой я считала, что Гарданэр даже не помнит, что у него кроме меча есть ещё и семья.
— Вернёмся домой, Альни. Мать ждёт тебя.
Сглатываю невольный комок в горле, когда перед глазами встаёт лицо Венаор. Самая красивая, самая нежная, самая любящая. Моя мама. Если бы ты только знала, как я скучаю без тебя! Но вернуться?
— Прости, папа. Я не могу.
Отец грустно наклоняет голову. Через несколько секунд молчания произносит слова, которых я ждала и боялась.
— Я не хочу сражаться против тебя, дочь.
— Я тоже, папа, — уныло и совершенно искренне отвечаю я. В руке, повинуясь призыву, образуется сверкающее лезвие найры. — Но я не вернусь.
Одно крыло загораживает его лицо. Неужели ему был важен мой ответ? Но тёмные перья опадают, и он такой же, каким я его знаю — стремительный, собранный, безжалостный. Такой, каким и должен быть Первый Страж.
Не думала, что когда-нибудь окажусь на другой стороне баррикад…
Их песня торжественной победной птицей взлетает в воздух. В изящных сильных руках наливаются сталью острейшие мечи — ристы. Короткий перелом извилистой мелодии, и пентакль в мареве ночи размытыми тенями срывается с места.
Теперь я знаю, что видит нежить в последние мгновения своей короткой жизни. Что же, совсем ей не завидую. Лицезреть лик своей смерти — не самое приятное занятие.
Атака молниеносна и неотбиваема. Слишком неравны силы. Поэтому я даже не стала блокировать — лихим взмахом крыла взметнула вверх стену огня и, взлетев в сальто, приземлилась за их спинами. Песня закрутила волчком, попутно заставив отразить два молниеносно-точных выпада Гарданэра. Чей-то рист скользнул по бедру, и только сумасшедший прыжок спас меня от неумолимого Стража. Отец что-то крикнул, пентакль мгновенно перестроился для следующей атаки. Больше ошибок не будет.
…Песня звучит в ушах. Песня ведёт руку и оружие. Песня взяла под свой контроль всё тело, пронося его сквозь вихрь сверкающей стали. Движения настолько быстры и неуловимы, что мечи слились в единую светящуюся сферу. Я даже не могу различить, кто из противников — мой отец. Все фигуры смазались тёмными силуэтами во времени и скорости. Но, что самое удивительное, я ещё жива.
Я не участник. Я — наблюдатель. Мне не требуется размышлять над каждым манёвром и ударом. Меня ведёт песня — она не ошибается. И в этом мой шанс.
Стражи не стремятся к гармонии совершенства. Им достаточно мастерства меча. Всё верно — Поющие не сражаются друг с другом. Но теперь, когда поединок достигает своего пика, победит тот, кто сможет закончить песню.
Я позволяю себе услышать их мелодию. Почувствовать, проникнуться, но — не потерять свою. Музыка не замолкает ни на минуту — летит сквозь сознания и пространство. Песня Стражей — грозная, неистовая, величественная. Моя — стала её противоположностью — лирическо-нежной, лучистой и искристой. Я вплетаю в неё перезвон струй на лесной поляне, переливы радуги в капле воды, аромат цветка у меня в волосах. В ней — улыбка ветра, радость солнца, перламутр мечты. И медленно, словно нехотя, начинает изменяться и мелодия Стражей, подстраиваясь под мой мотив.
Теперь уже я веду их сквозь пространство мира. Каждый взмах меча направлен моей волей, каждый блок — позволен мной. Я управляю их сознаниями; теперь их жизнь зависит от того, какую форму примет моя песня. Разрешить уйти или убить, как проигравших в дуэли? Это моё право, и они прекрасно понимают это. И, что самое обидное — они ни на миг не колебались бы, будь это их выбор.
Позволяю себе остановиться на миг. Пауза — чтобы ещё раз посмотреть в его глаза. И впервые увидеть в них уважение.
Что?! Да нет, не может быть, мне показалось!
Или нет?..
Переливчатый голос отца, во время слияния песен неожиданно и впервые получившего возможность проникнуть в моё сознание. И ощутить всё то, что когда-либо чувствовала я. Первая встреча с предводителем Стражей за десять таких длинных лет. Шквал эмоций за безупречно вышколенной маской. Не выдаваемая ни словом, ни жестом обида, когда на мой детский восхищённый взгляд он ответил равнодушным презрением. Словно издалека режущие душу слова. И теперь…
— Прости, Альни…
Всхлипывающе-рваное движение полураскрытых крыльев; песнь облекается в приказ. Пространство свивается жгутом, попутно перерезая тонкую нить следа. Развернувшийся портал завлекает в своё нутро не успевших опомниться Стражей, уносит их туда, откуда они начали погоню. И покорно захлопывается опять, намертво запечатав проход. Всё.
Несколько секунд тупо смотрю на бурые стволы деревьев. До сознания с некоторым опозданием доходит анализ произошедшего.
Это что, я только что победила боевой пентакль Стражей?! Я?! А где же тройной виват могучей и непобедимой мне?.. И почему это лес так непривычно качается?… Так темно в глазах — разве уже наступила ночь?…
Найра выскальзывает из внезапно ослабевших пальцев, тело бессильно оседает на траву. Последним усилием возвращаю себе человеческий облик, сама плохо понимая, зачем. Сознание меркнет. В воздухе устало затихает колокол песни.
Победа, да. Но какой ценой?
Глава 3 — Венчание
Резко открываю глаза. Память возвращается рывками — магический триангл, демон, битва со Стражами, отец… В висках кольнуло тупой болью. Я тихо зарычала, пытаясь приподняться. Очертания леса завертелись и вновь стали расплываться. Титаническим усилием воли собираю ускользающие мысли в кучу и фокусирую зрение. Встать! Надо встать. Опереться, сосредоточиться и встать…
Гудящей головы мягко касаются знакомые руки, принося с собой долгожданное облегчение. Радостно распахиваю глаза, смаргиваю, боясь ошибиться…
Чуть усталая, но довольная улыбка на лице — и всё те же неугасимые звёзды во взгляде. Из-под чутких пальцев исходит живительная прохлада силы.
— Ветар…
— Всё в порядке, Альнаор, — с непривычной нежностью в голосе произносит он. — Всё хорошо. Больше нет ни демонов, ни магов.
Мысленно фыркаю, вспомнив взлетевшее в порыве ярости и ненависти пламя. Да, после такого навряд ли от незадачливых колдунов осталась и горстка пепла. Стоп, малость не складывается! Меня же выбросило невесть куда песней Стражей! Как это, интересно, Ветар умудрился разыскать мою светлость? Да ещё после того, как его основательно приложило вражеской магией? Ну вот, я опять начинаю подозревать всех и каждого — добро пожаловать обратно, Альнаор!
— Хм, Ветар? — ласково протянула я, хищно улыбаясь. — Где это мы оказались? И, главное, как?
— Вообще-то я надеялся, что ты сама мне об этом скажешь, — не смутился принц. — Когда я очнулся, увидел, что ни тебя, ни демона, ни магов нет, а рядом стоят наши лошади. Я немного полазил по кустам, но кроме кучки золы ничего не обнаружил. А потом твой Фламель просто взбесился — зубами меня хватал, тянул. Откровенно признаться, я ничего не понял, но пошёл следом. А потом увидел, как ты лежишь… — Он на миг прикрыл глаза. — Испугался. Решил, что уже всё…
Я вздохнула. Ну вроде бы правильно. Значит можно утешиться тем, что провалами в памяти я пока не страдаю. Надо будет потом сказать спасибо Фламелю…
Сжав зубы, приподнялась, не обратив внимания на попытки Ветара уложить меня обратно. Если я после каждого поединка в обморок буду падать, так какая я, к хаосу, Играющая с Огнём!
Сесть удалось сравнительно легко, встать на ноги чуть сложнее — пришлось опереться на принца. И наконец-то заметить, что у его высочества вид не слишком цветущий. Скорее уже наоборот — напоминает выглянувшего из могилки трупа. Мда, это же он не только от магии меня закрыл, но и ещё делился своей энергией, пока я «отдыхала» после трудовых будней. Знахарь, чтоб его!
Я придала лицу гневное выражение. Ветар недоумённо отшатнулся.
— Мне кажется, вы забыли, кто из нас наёмник, ваше высочество. Позвольте вам напомнить: это мне требуется защищать вас, а не наоборот! Мало того, что вы полезли, как последний… эгхм… загораживать меня от вражеского колдовства, которое вполне могло оказаться смертельным, так ещё и зачем-то потащились меня искать! Где ваш здравый смысл?! Если погибну я, ничего страшного не произойдёт, но вы, как посол, несущий ответственность за судьбу своей родины, обязаны заботиться о сохранности своей жизни!
К концу моей тирады выражение лица Ветара могло отпугнуть любого. Если бы взгляд мог убить, то от меня бы уже ничего не осталось. От него прямо таки разило холодом и хорошо скрытой обидой. Вполне его понимала — спасаешь, а тебе ещё и выговор делают.
— Простите меня, серра, — слегка поклонился принц; его голос резал сталью. — В следующий раз я непременно последую вашему совету.
Я отвернулась и, пошатываясь, подошла к радостно заржавшему Фламелю. Конь согнул колени, чтобы мне было легче сесть в седло, и я, устало похлопав его по шее, взобралась ему на спину. Фламель повернул голову, тряхнул гривой и, поднявшись, неторопливо тронулся по тропе.
После нескольких минут бега мне пришлось лечь на шею лошади, обняв её руками и понадеяться на то, что я не упаду во время очередного прыжка. Глаза так и норовили закрыться. Демон, как же вымотал меня этот поединок со Стражами! Исключительно любопытства ради я воззвала к своей стихии, и крылья неохотно шевельнулись за спиной, деликатно намекая на то, что баловаться силой надо было раньше, а теперь извольте ждать, пока она восстановится. Ну и ладно… Беззвучно вздыхаю. Ну и зачем я нахамила Ветару, скажите на милость? Просто так, чтоб веселее жить было? Уголком глаза посмотрела на неестественно прямую спину мужчины. Ну хорошо, хорошо, извинюсь! Только капельку попозже.
