Вольный откинул капюшон и наклонился к самому моему лицу. Мне показалось, что он чего-то ждет, и я несмело обвела пальцами контур его лица, а потом зарылась всей ладонью в волосы, лаская и наслаждаясь их мягкостью. Дракон как-то неуверенно улыбнулся и коснулся губами скул, обведя их кончиком языка. Внизу живота приятно потяжелело, а ноги стали подгибаться, и тогда Вольный обнял меня одной рукой за талию, а другой придержал затылок, и подарил легкий невесомый поцелуй, поводив своими губами по моим. Я застонала и притянула дракона ближе к себе за плащ, но он тихо рассмеялся и покачал головой. Потом раскрыл мне навстречу свой жаждущий горячий рот, и я впилась в него с таким желанием, что наши языки столкнулись друг с другом, а потом завязали войну, даря наслаждение и пробуждая в крови первобытные инстинкты. Вольный оторвался от моих губ и зарылся лицом в волосы, потом стал целовать шею и покусывать ухо. У меня так сильно кружилась голова, что я готова была упасть на мокрую землю и потянуть его за собой, но он контролировал ситуацию, не давая мне осесть на траву. Через несколько секунд он отодвинулся, продолжая держать мой затылок, и снова посмотрел в глаза. Я видела горящие расплавленные реки золота и хотела в них утонуть, но Вольный разжал объятия и разочарованно вздохнул.
— Прости, Элана, я думал, подействует, — а потом развернулся и пошел в сторону главного входа.
И что это значит? — хотелось мне крикнуть ему в след, но я поняла, что никогда не спрошу его об этом. Я вообще больше никогда не буду его целовать! Придумала тоже, почувствовать прелесть первого поцелуя, учитывая, что этот поцелуй с Вольным был совсем не первым! Что на меня нашло? Зачем я позволила ему это?
Пожав плечами, я сосредоточилась и выплеснула всю бурю эмоций в магию преображения, а потом открыла глаза и ахнула. Передо мной было море цветов: незабудки, мать-и-мачеха, клевер, маки, ромашки, васильки, цикорий и даже чистотел. Кажется, завтра мне от Дакки достанется еще и за то, что превратила поле для соревнований в поляну для романтических свиданий!
Часть четвертая
Подготовка к забегам
Глава первая
Поединок
Погода наладилась через пару дней и я снова начала бегать, чтобы не терять форму, а то от количества сладостей, которыми нас в последнее время снабжали эмпаты, мы уже начали набирать вес. Мирра тренировалась теперь на боевой подготовке в паре с Кариной. Они так сдружились после занятий по защите, что я невольно начинала ревновать, а место Ледмара занял Дорн с факультета бытовиков. Он был милым и приятным в общении драконом, поэтому мы быстро нашли общий язык.
Огибая оранжерею, я услышала горячий спор Дакки и Вольного и невольно остановилась, присев за каменной чашей и пытаясь привести дыхание в норму. Я прекрасно сознавала, что не должна была этого делать, но девичье любопытство заставило меня спрятаться и подслушать разговор, за что в последствие я себя нещадно ругала.
— Поговори со мной, брат! Ты уже наделал столько ошибок, что хватит на десятерых драконов. Что происходит? Ты тренируешься каждое утро и каждый вечер, откуда такое рвение?
— Ты выдумаешь то, чего нет, Дакки, со мной все по-прежнему, не лучше не хуже.
— Ты можешь отца обманывать этими отговорками, — настаивал Дакки, — либо ты скажешь, что тебя мучает, либо я веду тебя к Фелимоне на сеанс целительства. Поверь мне, эта драконица просто так тебя не отпустит.
Я слышала, как Вольный застонал и опустился на землю, как он что-то бормотал о том, как она может так спокойно стоять и смотреть на него.
— Она ждет ребенка, Вольный, тебе бы пора уже выкинуть Машу из головы.
И тут меня словно пригвоздило к каменной поверхности чаши такой сильной душевной болью, что я невольно молча расплакалась.
Так, вот что означал его поцелуй и слова, произнесенные позже?
Он пытался забыться в моих объятиях, хотел отвлечься от мыслей о Маше, которую не переставал любить все это время, а я так кстати подвернулась. Ну, ничего, у меня есть Рик, и его поцелуи могут и мне кое-что подарить.
С этими позитивными мыслями я добежала до центрального входа и поднялась в комнату, взяв принадлежности для душа. Стоя под горячими струями воды, я материлась как никогда, придумывая для Вольного изощренные прозвища. В итоге окрестила дракона убогим и пообещала себе воспринимать его
