Он может снести к чертовой маме эту дверь, снова сделать так, как делал всегда – вернуть, вопреки ее желаниям. Пусть глупым, пусть тем, о которых даже она сама пожалеет, но важно не это. Вопреки… И вся его сущность хочет именно этого. От него будто отодрали кусок, большой, незаменимый кусок самого себя, и теперь из-за него больно делать любое, даже малейшее движение. И окажись он сейчас снова рядом, она не сможет держать оборону. Снова сдастся. И так будет продолжаться вечно – срывы, уходы, догонялки, возвращения.
А еще он может… Дать ей право выбирать. Ей.
Стукнув кулаком о кладку, Яр снова поднес трубку к уху.
– Где вы? – она сказала, что это его жизнь… Но по правде – все, все что было до, и будет после нее – это замена жизни. Жив он рядом с ней.
– На Красноармейской.
– Хорошо, я скоро буду.
Не давая себе времени передумать, Ярослав развернулся. Ей надо время… Просто время. И он должен дать его. Лишь бы времени понадобилось столько, сколько он сможет выдержать, иначе… Все снова впустую.
Машина домчала до ночного клуба за несколько минут, Снежана ждала у парапета, нервно оглядываясь и постукивая по экрану телефона. Увидев автомобиль Яра, она практически понеслась навстречу.
– Слава, – девушка схватила его за руку, как только дверь открылась. – Он не в себе, я никогда его таким не видела. Его нужно срочно отсюда забрать, пока он не успел ничего натворить!
– Сядь в машину, – бросив Снеже ключи, Ярослав направился в здание. То, что Снежа никогда не видела брата пьяным, его нисколечко не удивило. Самое странное – что он, лучший друг, видел его таким всего несколько раз. И все проходили и заканчивались плачевно. Дима совершенно не умеет пить, а потому и не рвется обычно этого делать. Обычно. А вот что случилось на этот раз – Яр не имел ни малейшего понятия.
Непроходимая завеса тумана встретила его еще за несколько метров до входа в здание, музыка тоже грохотала на полную, свет мигал, не давая ни единого шанса рассмотреть, что происходит в зале, и где этот чертов Дима.
Проталкиваясь сквозь дергающуюся под электронную музыку толпу, Яр двигался к бару. Он вряд ли пришел сюда танцевать, а если явился пить – искать его стоит именно там.
Самарский увидел друга не сразу, сложно это сделать, когда всю «видимость» загораживает повисшая на нем девица.
– Ну Димася… – перекрикивая музыку, она пыталась что-то выпросить у совершенно уже не соображающего Димы. Мужчина идиотски улыбался, а чтоб не свалиться бездыханным принцем прямо к ногам возлюбленной на одну ночь, придерживаясь за стойку.
– Оооо, Самааааарский, – увидел друга, Дима заулыбался еще шире, оттолкнул девушку, попытался сделать шаг к Яру. Но он явно не рассчитал свои силы – ноги заплелись, придав маневру нехилое ускорение. Принца все-таки пришлось поднимать с не слишком мягкого и чистого пола. – Какими судьбами? – при падении он умудрился рассечь бровь, но это совсем не взволновало мужчину. Дима коснулся лба, поднес руку к глазам, разглядывая собственную кровь, а потом весело рассмеялся, снова наваливаясь на друга всем телом.
– Что за дурь ты принял? – Дима был явно не в адеквате.
– Дурь? – Ермолов округлил глаза, будто ему-то в голову подобное прийти не могло ни при каких обстоятельствах. – Какую дурь? Мы просто отдыхааааем, – мужчина попытался развернуться, поймать недавнюю свою спутницу, сейчас глядевшую на все с опаской. Кажется, клиент сорвался, и за это Ярослава удостаивали время от времени не самым доброжелательным взглядом.
– Пошли отсюда, – закинув руку пьяни себе на шею, Ярослав перехватил его за пояс, выбирая самый короткий маршрут. Он был зол. Зол на Диму, зол на себя, зол на всех, присутствующих в этой комнате. Зол настолько, что попытайся друг сопротивляться или хоть кто-то обратись сейчас к нему, не оставил бы от человека и мокрого места. Видимо, это было написано на лице, потому что толпа послушно расступалась, стоило им только появиться на расстоянии вытянутой руки.
– Ты лучший, Слава… Лучший друг! – еле плетущийся Дима ухватился за Самарского еще и другой рукой, приблизился, щедро обдал запахом спиртного.
– А ты – свинья, но об этом мы поговорим завтра, – как только они оказались на свежем воздухе, Дима согнулся вдвое, возвращая явно лишние коктейли. Картина – не из приятных. Но Яра радовало одно – очень скоро Ермолова ждет расплата за сегодняшние гулянья. Жестокая – головная боль и чувство стыда.
– Дима, – Снежа выскочила из машины как только увидела их, спускающихся по лестнице. Подбежала она уже с бутылкой воды в руках. – Выпей.
Ермолов отреагировал на команду «выпей» моментально. Выпрямился, развернулся к сестре, только предложенное его явно не воодушевило. Скривившись, он снова отвернулся.
– Возвращайся в машину, – Яр кивнул Снеже, а сам снова перехватил Диму, собираясь продолжить его доставку, а потом и транспортировку, но друг снова заупрямился. – Нахрена было так упиваться?
Ответом ему стал смех. Дима смеялся до колик в желудке, привалившись к стене, сползая по ней все ниже и ниже.
– А ты бы знал, нахрена, Слава, если бы не динамил меня по всем вопросам! – кажется, сказанное даже ему показалось абсурдом, потому что Ермолов
