бардаками проехал бэтр. На носу у него поблескивала влажная коричневая клякса — содержимое черепа взятого на таран прорвокуста.
— Олесь, дайте круголя по двору? — предложил Конча Иродовой.
Несмотря на то, что с занятой позиции двор просматривался максимально полно, оставалось много белых пятен — свободного от построек пространства было немного. Основную часть построек составляли ряды складских помещений, да будочки спусков на подземный уровень. Также имелась продолговатая одноэтажная столовая и два оружейных пункта. Самые высокие здания — медицинский, административный и жилые корпуса — расположились ближе к забору.
Бэтр Иродовой передвигался между постройками, заодно сканируя местность портативным детектором движений. Втянулись во двор остатки колонны. Укомплектованные пулеметами бардаки и бэтр взяли в полукруг бесценный штабной транспортер и загруженные грузовики. Космопехи покинули машины, оставив на местах лишь водителей и пулеметчиков.
— Первое отделение — дежурная будка, пятое — вышка, четвертое — вон те склады, второе — оставайтесь на позиции, — принялся нарезать зоны зачистки вышедший из транспортера капитан. — И ворота прикройте. Не сильно, чтобы не сломать, если вдруг драпать придется.
Пара десятков зеленых фигур разбежались к ближайшим постройкам. Сам Водников, раздав команды, двинулся вместе с отделением Уткиной к дежурной будке, чтобы считать информацию со здешнего черного ящика. Коршунов, Начекутов и Соловьева уже преодолели дверной проем и вошли внутрь — помещение оказалось пустым. В целом эта будка выглядела посвежее, чем та, что стояла на посадочной площадке. Ржа только-только начала проявляться с краев железных листов. Входная дверь походила на дуршлаг — создавалось впечатление, что кто-то, абсолютно не целясь, расстрелял в нее магазин повышенной емкости.
— Изнутри палили. От балды, — заметил Илья, осмотрев повреждения.
— Гонзы, — кивнул Водников и вошел внутрь.
Свой, в сопровождении Уткиной, прошел по узенькому коридорчику мимо дверей спальни и комнаты наблюдения, вошел в серверную. Коршунов уже подключал свой РЛК к черному ящику.
— Уткина, Коршунов — со мной. Остальные на улицу, — отдал очередные распоряжения Свой.
— Ну как? Есть? — спросила Настя, подразумевая информацию о предыдущих экспедициях.
— Е-е-есть… — протянул Коршунов, — Только… мать твою за ногу, опять! Дальность приема — тысяча четыреста пятьдесят девять метров!
— Расшарь на нас, — попросил Водников.
Коршунов сделал пару кликов, и все трое принялись изучать сохраненные ящиком записи.
Третья экспедиция добралась до комплекса в составе девятнадцати человек, потеряв семерых в стычке с прорвопендрами. К несчастью, в числе этих семерых оказались все технические специалисты. Среди выживших не оказалось способных расконсервировать лаборатории и активировать бытовые коммуникации и защитные системы комплекса. Ученые попытались провести активацию, действуя наугад, но сработала защита от дурака, вовсе заблокировав панель управления.
Работать было невозможно — энергия в комплекс не подавалась, подземные лаборатории запечатаны, в здания не поступали ни вода, ни свежий воздух. Попытки связаться с космическим кораблем, чтобы вызвать челнок с технически грамотным роботом ни к чему не привели — система связи, которой был оборудован штабной транспортер, вышла из строя подобно черным ящикам. Просто не добивала дальше двух километров. Не прилетел и разведывательный челнок, который должен был выслать среагировавший на отсутствие радиосвязи андроид. Экспедиция оказалась в тупике: ни вернуться, ни работать. Спустя неделю бесполезных попыток связаться с кораблем или разблокировать систему, было решено отправиться к другому комплексу. Ближе остальных был комплекс Франции, всего сто семнадцать километров. Туда-то третья экспедиция и направилась, покинув зону действия черного ящика.
Следующими шли записи о пятой экспедиции. Все тридцать восемь космонавтов успешно добрались до рукомплекса. Первое, что они сделали — наконец-то активировали системы. Ученые начали работать. Шесть земных дней не было ничего, кроме отчетов о результатах проверки того или иного образца из лаборатории. Отдельную колонку занимали уничтоженные военными твари, приблизившиеся к ограждению. Капитан Токарев, руководивший военными, подготовил поисково-спасательный отряд для третьей экспедиции. Но отправить его не успели…
На седьмой день пребывания, весь персонал заразился ТВИХом. Причем никто не знал, как давно они заразились, ведь зараженный может оставаться адекватным несколько месяцев, пока не произойдет срыв. В этом месте Токарев оставил комментарий, в котором указал причину первого срыва. Одному из солдат, находившихся на посту, не понравилось, что подошедший ученый сначала поздоровался с его другом, а уже потом с ним. Этот пустяк и привел к первому срыву. Новоиспеченный гонз сначала разрядил полмагазина в своего друга, а затем бросился с кулаками на ученого. Стрельба по своим стала раздражителем для многих других.
Водников не стал вчитываться в записи кто кого и когда пристрелил, а сразу перешел к моменту, когда капитан Токарев умудрился взять ситуацию под контроль. К тому времени в живых осталось двадцать два человека. ТВИХ-стимуляторы, призванные тормозить процесс обращения, помогали слабо. Связаться с космическим кораблем, чтобы обрисовать ситуацию оставшейся там резервной группе, не сумели — оборудование штабного транспортера постигла участь черных ящиков. То же самое произошло и с системой связи самого комплекса. Токарев приказал теряющим самообладание людям остановить работу всего оборудования и покинуть территорию, дабы, будучи гонзами, не испортить будущим экспедициям площадку для исследований.
