Я вышел в коридор. Эта гостиница была построена для гостей Олимпиады и была постсоветским памятником той беззаботной жизни. Что-то держало меня у дверей ее да, впрочем, и моего номера. Когда я пришел в себя и первый раз наши глаза встретились, искра пробежала между нами. Да и после таких пыток подозрительно, но обид не возникло. Что-то было в ее взгляде, что-то живое, но в то же время тревожное. Кто она? Что ищет в этой стране? Я понимал, что, если уйду, больше никогда не увижу ее. Постояв еще минуту, я шагнул в сторону администратора с объяснениями, что мой номер занят, и через полчаса моя сумка лежала на другом этаже в другом номере. Утром в надежде встретить свою случайную знакомую сидел в лобби-баре и пил кофе. Но, видно, во Франции не привыкли рано вставать, и вот уже двенадцать часов, а ее нет. Я набрался смелости и поднялся к ее номеру, не решившись постучать, я стоял около двери и мысленно считал до ста. Я так всегда делал с детства, когда надо было на что-то решиться, а я сомневался. Мне казалось, что если я поступаю неправильно, то пока я считаю до ста, может что-нибудь произойти, и я не наделаю ошибок. Мой мысленный счет прервали какие-то странные звуки, а затем мужские голоса. По телу пробежал холодок безнадежности. Глупо было считать, что у такой красивой девушки нет попутчиков сильного пола. Что-то задержало меня у дверей, и впоследствии этот поступок перевернул всю мою безмятежную жизнь. Я решил заглянуть в номер.
Натали лежала на полу в одних трусиках, ноги ее были смотаны скотчем. Этой картины мне хватило, чтобы влететь в номер и, воспользовавшись эффектом неожиданности, уложить обидчиков. Помог ей собраться по-быстрому, и, нырнув в метро, мы умчались на другой конец Москвы. Натали была сильно взволнована и толком мне ничего не объяснила. Только кричала, что какой-то российский миллиардер ее преследует. Моему удивлению не было предела, когда на другом конце города они нашли нас. Мы чудом спаслись. Но они каждый раз находили нас, где бы мы ни были, и я решил: нужно уезжать как можно дальше от Москвы.
Каково же было мое удивление, когда я понял, что люди, которые ворвались в вагон, искали не Натали, а меня. Они сняли все кодировки, чтобы копаться в моей голове. Их интересовала только Ольга.
Окно во спасение
– Да! Какая круглая Земля! – произнес Игорь. «Да и Ольгу, скорее всего, я знаю», – это он уже произнес про себя.
Лязгнул дверной замок, и в дверном проеме появилась Натали.
– Долго тут будете отдыхать? – с приятным французским акцентом поинтересовалась попутчица Сергея.
– Откуда ты тут? – спросил Игорь.
– Давайте быстрей.
Натали помогла встать Сергею. Осколком стекла перерезала пластиковый хомут, которым были связаны руки. Сначала Сергею, потом и Игорю. Все пошли к выходу. Игорь помогал Сергею идти.
– Боже ты мой! – воскликнула Натали, увидев физиономию Сергея. – Они тебя били? – не могла она успокоиться.
Во дворе стоял джип. Опустилось стекло, и Игорь увидел в нем дочь генерала.
– Бегом! Бегом! – закричала она. – Я не смогу долго сдерживать их.
Два крепких охранника стояли друг напротив друга и в руках держали мангал. Странная поза, подумал Игорь.
– Ничего странного, – ответила Наташа. – Меня этому отец научил.
На переднем сиденье валялись паспорта путешественников.
Через мгновение они уже мчались по шоссе. Всю дорогу француженка ухаживала за Сергеем, похоже, это ему нравилось. Доехав до какого-то маленького городка, друзья заселились в гостиницу. Пришлось взять один номер. Деньги надо было экономить. Кошелек Игоря остался у Серых, у Сергея и его подруги вообще денег не было, вся надежда была на Наташины сбережения. Спрятав автомобиль подальше, купив немного еды, мужчины и девушки пришли в номер. Нужно было собраться мыслями и решить, что делать дальше. Небольшой типичный номер с двуспальной кроватью и старым телевизором ждал их.
Больше всего Игоря мучил вопрос, как их французская гостья могла впутаться в эту историю. При первой возможности он ей задал этот вопрос. И она поведала о том, как она стала причастна к этим событиям.
– После смерти отца я замкнулась и перестала общаться с коллегами и со своим женихом, я перестала писать статьи и вообще пропала из виду всего журналистского сообщества. Журналисты часто замыкались, когда работали над чем-то серьезным, поэтому все отнеслись к этому с пониманием, за исключением жениха. Он пытался встретиться, постоянно звонил, писал смс, но все оставалось без ответа. Попытки Андре застать меня в загородном доме или на квартире в Париже также не увенчались успехом. Я месяцами находилась в разъездах, посещала все мыслимые и немыслимые форумы по всему миру, связанные с экологией или альтернативной энергетикой.
Изучая финансовые документы экологических выставок и форумов, я замечала, что главные спонсоры были подконтрольны нефтегазодобывающим корпорациям. Создавалось впечатление, что всем происходящим в мире правила небольшая кучка людей, имеющих власть и деньги. Вечерами, просиживая в Интернете, пыталась найти хоть что-то, что смогло бы меня приблизить к разгадке гибели отца. Отец погиб при очень странных обстоятельствах. Официально полицейские сказали, что у него случился инфаркт, когда он управлял своим спортивным автомобилем. Он не справился с управлением, и его машина сорвалась с моста. Погиб он мгновенно.
Перед смертью он занимался журналистским расследованием, связанным с каким-то открытием молодого русского ученого. Сенсационное открытие было
