Ф. С. Ф. Для меня это несказанное удовольствие. Не такое, правда, как если бы я имел возможность распилить бармена «Динго- Бара» пополам, чтобы посмотреть, что у него внутри, но близкое. Некоторые переводы, должен признаться, показались мне чересчур сложными. Не забывайте, что я специально учился краткости в рекламном агентстве «Бэррон-Колльерс»: сочинял объявления для трамваев.
Ф. Б. Не так давно один издатель, Шарль Данциг, перевел и опубликовал ваши интервью.
Ф. С. Ф.
Ф. Б. Мне заглавие понравилось: «Книги и роллс-ройс». Вы и вправду хотели купить роллс на свои авторские гонорары?
Ф. С. Ф. Ну, роллс довольно скоро закончил бы свои дни в бассейне. Что касается книг… Людям интересней моя жизнь, чем книги. А жизнь у меня, поверьте, была не такой уж веселой. Если бы это было в моих силах, я изменил бы конец.
Ф. Б. Чтобы не умереть в сорок четыре года?
Ф. С. Ф. Разве? Я что, уже умер? А что ж тогда мы тут делаем?
Джей Макинерни III
В плане литературной стилистики и потребления спиртного Джей Макинерни вдохновляется примером Скотта Фицджеральда. У нас с ним стало традицией, всякий раз, как он приезжает в Париж, заглядывать в ресторанчик «Дружище Луи». Американцы в восторге от этого заведения, оно напоминает им дни Освобождения: по виду это нелегальная лавочка, закупающая провиант на черном рынке, которую содержат контрабандисты. С возрастом начинаешь усваивать привычки старого холостяка: ценишь, когда тебя встречают при входе гарсоны в белых пиджаках, отмечаешь, как легко подхватывают они твое пальто и, минуя головы посетителей, ловко швыряют его на полку, какие бывают в поездах дальнего следования; заказываешь всегда одни и те же блюда: улиток, лягушек, фуа-гра, испанский хамон «пата негра», бресскую пулярку, жареную говядину на косточке; а по части вина колеблешься между бордо лучших лет и неожиданными открытиями, — правда, первые всегда побеждают. Моя дружба с Макинерни восходит к 2003 году, когда, беря у него интервью, я вытащил его из претенциозного ресторана «Китчен Гэлери» и, можно считать, силой привел в «Аллар» (еще до того, как это заведение выкупил Ален Дюкасс). Как оказалось, звезда нью-йоркского литературного авангарда был безмерно рад оказаться в старом парижском бистро, где тебе без всяких выкрутасов подадут и лягушек, и улиток и зальют это все старым добрым «живри». Полуночники, независимо от того, кто они — французы или американцы, нуждаются в сытных и питательных блюдах для восстановления сил. Обитатели Сен-Жермен-де-Пре, как и жители Гринвич-Виллидж, любят старые камни, запах плесени, опилки на полу, в которых шныряют мыши; традиции, которые излечивают от комплекса вины после загульной ночи и убеждают, что все хорошо и жизнь удалась. Последствия неумеренных возлияний мгновенно исчезают от вида старых стен и ко всему привыкших гарсонов. И нет ничего хуже для поглощенного саморазрушением писателя, чем стальной табурет, треугольная тарелка и музыка лаунж. Ему нужны глубокие кресла, огонь в камине, оленьи головы по стенам, тишина и забвение. Что еще сблизило меня с Макинерни — это щенячий восторг от Скотта Фицджеральда, угрюмый цинизм, замешенный на сарказме, вечеринках с танцами и пьяными женщинами в длинных платьях, а также другие мелочи, от которых невозможно излечиться.
В своих хрониках дегустатора для «Уолл-стрит джорнэл», собранных воедино и переведенных на французский Софи Бриссо, Макинерни пишет, что «пойяк» источает «аромат свежезаточенного карандаша», а «кондрийе» напоминает «таитянские полотна Гогена», в то время как «о-брион» — и этот образ представляется мне самым ярким — «пахнет коробкой из-под сигар, в которой хранятся сигара „монтекристо“, черный трюфель и раскаленный добела кирпич, балансирующий на старом потертом седле». Так что я возлагаю на него ответственность по выбору первой бутылки.
Дж. М. «Бран-кантенак» 2005 года чудо как хорошо, но оно слишком дорогое! Предлагаю взять «виржини-де-валандро» 1998 года.
Луи, хозяин заведения. Виржини была добрая, она работала медсестрой в Бордо, лечила воспаление ногтя. Bonita, bonita!
Дж. М. Это второе по качеству вино замка Валандро, очень любопытное. Его делает мелкий производитель района Сент-Эмильон.
Луи. Это лучшее домашнее вино в мире. Оно восхитительно. Его вкус все уже давно забыли.
Дж. М. It’s fantastic! Зачем переплачивать и выкладывать целое состояние, если это вино великолепно? Двойное удовольствие.
Луи. Bob Parker[322] likes it.
Дж. М. Я хорошо знаю Роберта. Вы в курсе, что он ушел на пенсию?
