Оки была моей сестрой, но мы не были так близки. Она была моей любимицей, но я едва знал ее. Я улыбнулся Чиэ как можно теплее.
— Я не удивлен.
— Думаешь, я справлюсь? — тихо спросила она.
Откуда мне знать? Я сам никак не мог понять, как стать хорошим лидером для своего народа.
— Думаю, она в тебя верила.
Она склонила голову и закрыла глаза.
— Но решать только тебе.
Она посмотрела на меня карими глазами, между нами пролетали капли дождя. Наконец, она слабо улыбнулась и кивнула.
Хитоши сжал ее плечо, поддерживая. Она подняла голову.
— Позаботимся о мертвых.
Глава 40:
День ушел на заботу о мертвых. Ваш сжигали погибших. Роза и ее люди просто дежурили, у них были вещи тех, кого они потеряли. Хаджи хоронил своих. Мы сжигали своих, отпускали их пепел с ветром.
Оки была из водного племени. Ее тело мы отпустили в море.
Рё плохо справлялся с ее смертью.
Мне нужно было разобраться с Токарзем. Он был при смерти, это было неплохо. Я отвел его к Кили. Я не задерживался. Ей все еще было неловко в моем присутствии.
Я мог потерять друга.
Но она знала, что я потерял сестру. В тот раз в порыве ярости я чуть не сжег Кили, Метка не слушалась. Она знала, как я реагировал, когда терял близких мне людей.
Но, должен признать, мы с Оки не были близки. Мы виделись по особым случаям.
Зара одевала меня в свою старую одежду, смеялась надо мной, издевалась, когда могла, а это случалось часто. Оки обнимала и поддерживала, невзирая на мать. Она была ярким светом в яркие дни. Теперь я знал, какими яркими они были.
Огни пылали на поляне. Сели два солнца. Яркая красная Кельмар царствовало на небе. Звезды и облака пыли заполняли тьму вокруг большой планеты.
Играли барабаны. Было слышно печальные голоса, говорившие о погибших. На поляне звучало очень много языков. Ксиосский, сакинский, аделический, нефертарианский. Они были близки ко мне, но пока огни горели, подходили и другие.
Мангарианский язык людей Павлиньего камня.
Гернамский людей Варги.
Кельтакский, хотя Никс оставила редкий в живых. Я знал только Декклар и Бахрейн. Кили была здесь, но молчала.
Тианский людей Круз.
Врмусский. Я уловил резкие слова и голос.
Голубые глаза Павла Новокшорова пересеклись со мной взглядом через костер. Мы встретились на середине пути и долго смотрели друг на друга. Дождь оставлял пятна на его длинном сером плаще, впитывался в его светлые волосы.
Его брат Иосиф был на моем корабле в день, когда все взорвалось. Он женился на моей сестре Заре. Он упал в океан, его тело затерялось там навеки с ее. За недели Игр мы с Иосифом сдружились. Павел был там, следил, но мы мало общались. После смерти Иосифа Павел и его племя пропали, вернулись к небесным котам, искали безопасность, которую не получили со мной.
Он протянул руку, на его угловатом лице не было эмоций. Я шагнул вперед и пожал его руку. Время не щадило его. На его щеке был свежий шрам, что тянулся до воротника.
— Павел, рад встрече.
Он кивнул, держа меня за руку.
— Я думал, что пока не буду видеть тебя, проще перенесу потерю брата.
Он сложно говорил на адалическом, с акцентом, но это было лучше, чем я говорил на врмусском. Их язык был неудобным. Для меня.
— Мне жаль. Я бы хотел помочь.
— Ты не мог, — заявил он. — Сегодня мы горюем о нем, как стоило сделать уже давно.
