– Случайная принцесса из хорошей семьи. Мне просто не повезло.
– Да, – довольно улыбнулась Валюна, откинувшись на спинку. – Твои слова могут быть правдой.
– Вы поможете вернуться? Здесь мне делать нечего, – убедительно произнесла я.
– Да. Ты – другая, – кивнула хозяйка. – Я сразу поняла, но сомневалась. Только как ты вернёшься обратно?
– Пойду в лес, откуда пришла.
– Хм… Хорошо, – она кивнула. – Помогу. Только понимаешь… У меня была рабыня. Она стоила дорого. При всех моих любопытстве и симпатии к тебе, чужемирянке, убытки никто не покроет.
– Ох… Мне жаль, но я ничем не могу помочь, – вздохнула я.
– Можешь, – улыбнулась Дилирис. – Твоя руна – это знак. Знак того, что тебя признал могущественный колдун нашего мира. Давай договоримся. Ты поедешь в город и примешь участие в отборе, который устраивает Альросский. За это я получу неплохую сумму от лорда. Твоё дело простое: пройти пару- тройку испытаний. Шанс, что тебя выберут, совсем маленький. Даже если выберут, без твоего согласия никто тебя неволить не будет. Таков закон. Ты вернёшься домой, – она улыбнулась, – сюда. И в первый же вечер отправишься восвояси. Обещаю.
Я встала и подошла к музыкальному инструменту.
– Можно? – спросила разрешения потрогать его.
Валюна кивнула. Тогда я провела по нему рукой, ощупывая лаковую гладкую текстуру дерева. Нажала клавишу, услышала фальшивый звук. Пианино оказалось расстроенным.
– У тебя будет возможность поговорить с лордом Альросским. Больше о дверях миров могут знать лишь колдуны. Возможно, для того, чтобы пройти через врата, требуется заклинание или какие-то особые действия, – продолжала говорить Валюна. – Будет обидно не воспользоваться его знаниями и могуществом. Потому что если врата не откроются, я ничем не смогу тебе помочь, а шанс уже будет упущен.
Складные слова Валюны не были лишены смысла. Покровительство и вечная дружба – в обмен на услугу. Конечно, в дружбу верилось мало, все наверняка объяснялось материальным интересом, но она казалась искренней в своём желании погасить связанные с Евкой убытки, и в этом я её понимала. В моём мире всё построено на деньгах. Странно полагать, что в этом богом забытом месте будет иначе.
Дилирис меня почти убедила. Нет, можно согласиться, а рано утром сбежать. Впрочем… Никто не знает, откуда я появилась. Просто устрою прогулку. Ничего страшного, если Валюна останется без отбора и компенсации. Какой с меня будет спрос, когда я вернусь в свой мир? А если не получится, тем более надо разговаривать с колдуном.
Размышления остались размышлениями. Но кое-что беспокоило. Недолго думая, спросила:
– А колдун не побрезгует вашей рабыней?
– Не побрезгует, – кратко ответила Валюна. Она всё ещё наблюдала за мной. На её губах играла лёгкая, почти нежная улыбка. – Но завтра ты станешь моей названой дочерью.
– Даже так? Зачем?
– Моё имя защитит тебя от произвола, кражи, а также позволит получить все привилегии согласно статусу рода Дилирис.
– Когда отбор?
– В следующую субботу поедем в столицу. Дорога длинная. Там находится дворец лорда.
– Договорились, – произнесла я. – Могу идти?
– Куда – на ночь глядя? – всплеснула руками Валюна, поднимаясь с кресла. И вдруг заорала: – Вайка! Ну-ка иди сюда! – И уже тише добавила: – Приятно иметь дело с умной девушкой…
Пауза была довольно красноречивой.
– Меня зовут Ева.
Поднятая с постели рёвом госпожи, прискакала та самая рыжая девчонка-подросток.
– Отведи леди Еву в гостевую спальню. Приготовь постель. Согрей воды. Накорми и впредь прислуживай ей, как мне и леди Кротте. Возьми платья Кротты, а завтра приедет портной.
– Слушаюсь! – Глаза рыженькой вспыхнули с интересом, но она быстро потупила взгляд. – Идёмте, леди Ева.
– Чувствуй себя как дома, Ева, – раздалось вслед пожелание Валюны.
Я оглянулась. Главное – не забывать, что в гостях. Одно дико обрадовало. Едва ли не заставило прыгать от счастья. Меня ждала горячая ванна! Об этом можно было только мечтать.
– Что-то ещё? – хозяйка вопрошающе приподняла брови.
– Пожалуй, дождусь новых платьев. Не хочу стеснять Кротту. Пусть принесут сундук Евки.
– Не должна леди ходить в обносках рабыни.
– Я не гордая, – скромно потупилась я. – И это ведь ненадолго? Один-два дня?
