помочь его жертвам.
– Олег! – заорал Турберн, отбиваясь от наседающего араба. – Уходи! Все уходим! Нас тут ждали!
Засвистели стрелы. На глазах у Олега три «змеи битвы» пронзили грудь Карла Убийцы, одного из «чертовой дюжины». Карл захрипел и тут же заработал стрелу в глаз.
– Свен! Бросай секиру! Уходим!
– Щас я! Н-на, зараза!
Могучий удар вогнал секиру в грудь гуляма по самый обух. Вперед скользнул Ивор. Выхватив у падающего мертвяка меч, он заработал им с таким неистовством, что гулямы испуганно отступили. Один из них, схватился за горло, роняя оружие, и его руки, белые в полутьме, зачернели кровью. Тут же закачался другой, со смертным стоном выгнулся третий...
– Уходите! – крикнул Пожиратель Смерти. – Я прикрою!
Русы, огрызаясь, отступили, по одному скрываясь в трубе водостока. Нырнул и Олег. Грязная вода во рву, видимая из спускной трубы, светилась оранжевым – арабы лили горящую нефть на воду. Не вынырнешь!
Взглядывая на огонь, мятущийся у него над головой, Сухов мощно погреб к каналу. Слава арабам – растекшаяся горючка высветила темный провал – вход в канал. Олег устремился туда и вынырнул за порцией воздуха. В тот же миг вода коротко взбурлила от ударов стрел. Сухов поспешно скрылся в глубине, ощущая касание древка, прорвавшего рубаху. «Ничего, – думал он разрывчато, – ткань – не кожа... Ну, я вам еще устрою!»
Вынырнув уже в море, он распознал неподалеку мокрую фигуру Турберна, орущего в сторону моря.
Пока приближался «Сокол», рядом с Олегом выныривали остальные. С радостью он увидел живых и здоровых Ивора и Свена.
– Живем? – осклабился Сухов.
– Еще как! – разулыбался Малютка.
Если бы арабы оказались посмелее, они бы смогли покончить с диверсантами, но никто из гулямов не решился покинуть крепость – слава русских воинов по всем берегам Каспия была велика.
Мокрые варяги полезли в подваливший «Сокол», и светлый князь замысловато выругался – в атаку отправились сорок пять воинов, а вернулся тридцать один...
Унылые и злые, варяги собрались во дворе зороастрийского храма. На востоке горизонт едва посветлел, пепельной полоской отделив черное небо от темной земли, воины стояли в потемках, негромко переговариваясь. По ним перебегали малиновые отсветы вечного огня, то высвечивая хмурые лица, то бросая на них тень.
Те, кто вымок, толпились в ротонде, греясь у неугасимой горелки, поворачиваясь, чтобы одежка сохла быстрей.
Олег стоял тут же, протягивая руки к огню. От мокрой рубахи валил пар, оставляя соляные разводы, ткань дубела, но это пустяки. Вон, огнепоклонники вообще в чем попало гуляют. А некоторым уже все равно...
– Я бы щас по слободкам ихним прошелся, – со злостью вымолвил ярл Рогволт, – все бы спалил, на хрен!
– А толку? – угрюмо сказал ярл Олав. – Крепость не спалишь...
– Но можно попробовать, – вырвалось у Олега.
Все посмотрели на него. Сухов не смутился – выпрямился и задрал подбородок.
– Ты это о чем? – прямо спросил Клык.
– Если в слободах найдутся бревна или брусья... какие-нибудь балки потолочные, то можно попробовать построить катапульту.
– Чего-чего построить? – не уразумел Малютка Свен.
– Котопульту, – подсказал ему Ивор.
– Котов пулять? – изумился Свен.
Мрачные выражения лиц сменились обычными, в задних рядах засмеялись.
– Катапульта – это такое метательное орудие, – назидательно объяснил Боевой Клык, – если столкнетесь с ромеями, узнаете. Она вот такие каменюки, – князь развел руки, показывая размер снарядов, – мечет за тыщу шагов!
– Серьезная штука, – заценил Свен. – А нам она зачем? А-а... Понял! Каменюки по крепости метать?!
– Не камни, – терпеливо втолковывал Олег, – а горшки с нефтью! Если такой горшочек запалить да метнуть, мы всю крепость сожжем, на хрен!
Ярл Олав крякнул в доволе.
– Это выход! – сказал он. – И ты знаешь, как их делать, эти кото... ката... Ну, ты меня понял?
– Соображу, – ответил Олег, – если найду все, что нужно. Надо Саида порасспросить... А где он, кстати?
Варяги заоглядывались, и тут Пончик сказал громким голосом:
– Саида давно уже нет на острове! Я сам хотел его найти, чтобы он перевел мне надписи на ротонде, и нигде не нашел...
