Недалеко от оврага начиналась улица: булыжная мостовая, деревянные тротуары, одноэтажные дома. На окнах наличники и ставни. Палисадники, облетевшие деревья и кусты. Далее виднелись двухэтажки, но тоже непривычные. Не коттеджи, не особняки, никакой аляповатой подделки под старину, бывшей в моде одно время – дурацкие зубчатые башенки, эркеры, колоннады. Самые обычные дома, сложенные из кирпича, без изысков. Некоторые отштукатурены. Только появлялось стойкое впечатление, что строили их по проектам вековой давности. Ни бетона, ни тонированного стекла. И ни одной высотки.
А церкви! – взгляд выхватывал их сразу три! Две колокольни с башенками и шпилями, и один храм покрупнее, с куполами и православными крестами. В Южнореченске сохранились всего три действующие церкви на весь город, а здесь их столько же в перспективе одной единственной улицы!
Вначале Сосновцев не заметил, что мысленно уже разделил «дома» и «здесь», это произошло неосознанно. Но когда понял, впился глазами в картину, раскрывшуюся перед ним. Вдоль тротуаров – фонари: кованые, с гроздьями светильников на верхушке. Сейчас ещё достаточно светло, но позже, когда стемнеет, их зажгут. Интересно, чем освещают это странное место? Может, и не электричеством вовсе?
Неожиданно вспомнился сюжет, виденный по телевизору. Про то, как американцы снимают свои вестерны. Берут, и строят фальшивые городки «а ля Дикий Запад» – салун, резиденция шерифа, жилые дома. Коновязи перед постройками. Может, здесь так же? Кино снимают?
В начале улицы прохожих не было, но дальше, у двухэтажных домов, где виднелись вывески магазинов, двигались человеческие фигуры. Рассмотреть их детально отсюда не представлялось возможным, зато хорошо просматривался экипаж, запряжённый парой лошадей и припаркованный у тротуара. Пролётка. Фаэтон. Карета, или как там её правильно! И опять же – не декоративная, на каких катают порой нынешнюю публику для потехи, вся в цветах и надписях типа «Эх, прокачу!». Совершенно рабочий аппарат, вон и кучер скучает на облучке, подняв хлыст кверху. Что-то не похоже, на кино-то…
Андрей оглянулся. То, что он увидел за спиной, его добило.
За оврагом протекала речка. Ничего особенного, обычная речка-вонючка, какую в любом городке найти можно. Мост, от него идёт грунтовая дорога, скрывается в облетевших садах, если он ничего не путает – яблоневых. Но вот на дальнем плане… На дальнем плане просматривались гигантские сооружения, похожие на авиационные ангары, но поражающие воображение своими размерами. С огромными воротами до самой крыши. Рядом с каждым таким сооружением располагались четыре решётчатые башни, с закреплённой между ними прямоугольной платформой. Всё это было бы загадочно и удивительно, если бы объяснение не парило тут же, рядом – в воздухе.
Дирижабль! Исполинская серебристая «сигара» висела у одной из площадок. На борту красовался двуглавый орёл, сжимающий в лапах скипетр и державу. Андрей невольно прикинул размеры эмблемы, получалось метров двадцать по вертикали, никак не меньше! На платформе даже отсюда, издали можно было разглядеть движение человеческих фигурок в ритме несуетливой, но целеустремлённой деятельности.
Вот оно что! Не ангары – эллинги! А конструкции из четырёх башен – причальные мачты. Ребристый корпус цеппелина нёс две гондолы – на носу и у хвостового оперения. Да не обычные пассажирские люльки, полное впечатление – боевые рубки. Если приглядеться, – а на зрение Андрей не жаловался, – можно было различить орудийные стволы.
Да, встречаются и в наши дни чудаки, грезящие воздухоплаванием. Изготавливают монгольфьеры, воздушные шары и дирижабли. Даже фирмы есть, производящие летательные аппараты легче воздуха на поток. Но никто не будет вооружать такую штуку артиллерией. Раскрасят рекламой, посадят любопытных туристов, которым денег не жалко, и всё. А тут – военный аппарат. В полной – такое ощущение – боевой готовности.
Нет, ну это уже ни в какие ворота, ребята!
В голове всплыли ходовые фильмы «Мы из будущего», «Туман», ещё какая-то лабуда про попаданцев. Традиция гласила, что для возвращения в своё время требуется в точности повторить условия перехода. И на какое-то время Андрей элементарно утратил контроль над собой.
Кубарем скатился по тропинке на дно оврага. Разбежался и прыгнул в дыру, памятуя, впрочем, о ржавой железяке на дне колодца и делая на неё поправку. Приземлился мягко, сказано – опыт. Огляделся, всё как и было: земля под ногами, кирпичи вокруг, труба-гидрант по центру. Принялся судорожно взбираться по скобам обратно – соскальзывая, обдирая ладони и матерясь…
Но, уже вскарабкавшись к дыре, понял – ничего снаружи не изменится. Ни звуков привычных не появилось, ни чувства, что вернулся туда, откуда пришёл. Не увидит он стоящий поперёк проезжей части кроссовер, не ухмыльнётся пьяный бомж на другой стороне улицы. Вот же гад, накаркал про путь- то…
Выглянул в пролом – так и есть. Гнутся на лёгком ветерке жухлые травинки, поднимается по склону тропинка. И вновь эти звуки – постукивание, позвякивание, шуршание…
Он выбрался из колодца. Минутная слабость прошла, прыгать больше не хотелось. Так и без ног остаться можно. Ничего не оставалось, как опять взобраться по склону. Поднялся. Сзади плескала речушка, мостик… На дирижабль Андрей старался не смотреть.
Кстати, насчёт вонючки, это он погорячился. Сейчас, приходя в себя, Сосновцев невольно отметил, что вокруг чисто. Ни кострищ, обложенных кирпичами, ни баночно-бутылоных навалов, ни рваных целлофановых пакетов. Никто не использовал свободное пространство для пикников. А ведь для жителей ближайших домов – это соблазн. Почти как за городом, почти на природе! Да и бичи могли обжить овраг, место удобное. Могли бы, да вот нет их. И мусора никакого нет.
Но сейчас его интересовал источник звуков, и тот сразу нашёлся. Совсем недалеко, менее чем в десятке метров, пятеро мужиков занимались самым
