Технически я была права, но в рекавери это называется «отсрочка еды», что означает ОРПП-привычку. Я не знала об этом, но в августе начала подозревать что-то нехорошее.
Несмотря на то, что я ела достаточное количество калорий, я питалась по некому «расписанию», наедаясь вечером, но не давая себе есть в течение дня, сколько я хочу. Я написала Полине, что хочу к ней прийти на сеанс снова. Мне нужно, я чувствую, что мне тяжело. Что-то идёт не так!
Всё время в рекавери мне помогала одна песня. Это Sia – Unstoppable. Она является очень мощной музыкой для меня, которая будто говорит: «Не ной, а вставай и иди дальше». Когда мне было тяжело в некоторые дни, я слушала её. Когда я шла к психологу, то слушала её на репите (так как общаться с психологом я шла с превеликой радостью и с некоторым страхом одновременно). Когда я хотела худеть снова – слушала её. Когда ОРПП говорило мне: «Ты недостойна проходить рекавери» – слушала. Мне помогала именно Sia. Сейчас, когда я включаю этот трек, в голове сразу мысль: «Я иду к психологу», так как привязка идёт именно к Полине.
Я не знаю, как так получилось, но именно Sia с этим треком давала мне силы переступать барьеры в восстановлении. Я слушаю её с ноября 2015 – всё ещё помогает.
*Мы определили встречу с Полиной на 11 сентября. Я помню, сажусь в кресло в её кабинете, смотрю на неё. Понимаю, что опять та же самая обстановка: я буквально нахожусь в том же окружении вещей, в котором была в апреле-мае здесь, на Охотном Ряду. Меня это не испугало, наоборот, обрадовало: «Сейчас Полина мне поможет разобраться, я пойду дальше. Я снова рада её видеть».
Я сдавала ей своё ОРПП с концами, как бы оно ни умоляло меня молчать. Я рассказала, что я весь день не ем, а потом «ну очень много ем», чтобы не создавать дефицита калорий. Рассказала, что подозреваю себя же в том, что делаю. Мы разговаривали с Полиной 4 сеанса, по одному разу в неделю. Этого было достаточно, чтобы дать мне нужные мысли и силы идти дальше.
Теперь моя задача заключалась в том, чтобы есть любую еду перед всеми, носить с собой достаточное количество перекусов/контейнеров, а лучше – больше, чтобы я всегда могла поесть, когда проголодаюсь во время работы. Пусть лучше я домой принесу «лишнее», чем буду страдать, что еды мне не хватило.
Мне очень не хотелось это делать. Точнее, это говорило мне ОРПП: «Не нужно тебе столько еды; будешь постоянно есть, вдруг вес наберёшь, он же и так вроде наконец-то „стоит“; нормально же всё, а ты собираешься ещё много еды таскать». Но я начала носить. Я поставила себе челлендж: нужно выполнять поставленные условия каждый день, чтобы быть ближе к ремиссии. В «Instagram» я писала пока немного о другом. То, чем я делилась, было правдой.
Сидела я на работе, работу работала, пришла мысль: «Арахисовая паста! Хочу!» Я поняла, что могу пойти в магазин без страха и взять эту банку с полки (что я сижу-то и столько времени не иду?!).
Как же я боялась и одновременно любила ходить в отделы сладкого в супермаркетах. Я смотрела на всё жадными глазами, могла зависать у одной полки по 2 часа, рассматривая печенье и пирожные: «Это тебе нельзя, извини, творог через час съешь и спать пойдёшь». Как будто сама себе дала пощёчину: «Не смей».
Как-то в режиме я купила банку арахисовой пасты, подумав: «По чайной ложечке в день с утра будешь есть: и вкусно, и полезно». А потом как срубила полбанки за раз, меня как скрутило, думала, умру. Перестала её брать. Успешно забыла, что такая еда в принципе существует.
В период Страшного Голода я не набрасывалась на орехи и арахис, как бешеная (моими фаворитами были «пластилиновые» плитки шоколада и промышленные сладости), я даже не вспоминала, что могу купить арахисовую пасту. Только сейчас поняла, почему я её не ем-то?! Я же люблю её. Куплю как-нибудь.
*Из раза в раз я доставала еду с некоторым стыдом и смущением и ела её перед монитором в офисе. Было страшно и неприятно.
Когда на работе я чувствовала голод, говорила себе: «Можешь ныть сколько угодно и искать миллион причин, чтобы не брать еду, но быстро руки от клавиатуры оторвала и взяла себе поесть!»
Так я «учила» себя есть при всех месяц или два. Потом стало гораздо легче: я уже могла жевать еду, которая громко хрустит, при этом не чувствуя себя идиотом в гробовой тишине. Этот этап стагнации в рекавери был пройдён, благодаря психологу, и я не видела ничего плохого в том, что я обратилась к Полине повторно.
В офисе зашёл разговор о соответствии одного продукта к другому (как они друг друга могут заменять). У меня вдруг возникло желание подсчитать калории одного и другого (и это опасно для меня). И тут… я поняла, что я забыла калорийность N. Напрочь. Я не знаю, сколько это. Могу прикинуть, но я не помню точного количества. Ради интереса я пыталась вспомнить калории других продуктов, но всё это стёрлось из памяти. Стёрлось! В моей жизни присутствовали ежедневные подсчёты с августа 2012, но с февраля 2016 я сказала калорийной математике «Хватит».
Та информация, которой я не пользуюсь, забывается.
Не так давно у начальника отдела был день рождения. На следующий день после пицц, суши-сетов и прочего остались несколько кусков торта. Как только с утра сладкое увидела главный бухгалтер через жалюзи, она подскочила и прибежала к нам в отдел, чтобы взять себе порцию. Она с наисчастливейшими нотами в голосе воскликнула: «Какое же это удовольствие!» – схватила кусок торта и с горящими глазами убежала за своё
