практически ничего не съедая за сутки), я специально переедала: «Восстанавливаю, что потеряла». #што?
Я искала лазейки, чтобы снова есть столько, сколько хочу, но я не могла их найти. Я как будто с лёгкостью смогла всунуть в рот лампочку, повеселиться – ох, как смешно – а вот обратно достать эту лампочку я была уже не в состоянии. Я не могу убрать тревогу: она пришла, но как теперь её устранить?
Я грезила о бинджах в период «разгрузочных» дней – это были такие «сладкие времена» в прямом и переносном смыслах. Мне ничего не нужно было в этой жизни: только бы дождаться дня, когда я смогу съесть всё купленное из отдела с конфетами.
Встаю в 5 часов утра. Сегодня можно есть всё, что видишь, ведь я всю неделю ела слишком мало. Чем раньше встанешь, тем больше ты съешь. Накануне вечером я листала картинки с батончиками и тортами. Я не ела с 3-х часов дня. Нельзя, ради плоского живота нельзя. А вот просто смотреть на еду – можно. В сумке уже валялись подготовленные 100 шоколадок и гора конфет, чтобы начать биндж.
Утро. Нужно сначала умыться, одеться. Холодно. Октябрь. Все ещё спят, но голоса в моей голове уже проснулись.
«Шоколадшоколадшоколад! Иди, съешь его сейчас! Зачем тебе „умыться“ и „одеться“??»
Надеваю штаны.
«Слава богу, сейчас мне можно пойти съесть сладости, я всю неделю так мало ела».
Умываюсь.
«Иди, ешь быстрее. Да быстрее уже, что ты так долго?»
Достаю сумку. Одна плитка. Вторая. Фу, не могу больше.
«И что?? Съешь ещё, сколько влезет!»
Впихиваю до состояния «сейчас меня стошнит».
Я начинаю себя ругать.
«Что я наделала? Зачем я всё это съела? Ты не могла остановиться на паре кубиков шоколадки, безвольная?! Какая же я идиотка, боже! Теперь ходить толстой!!»
Я в слёзы, защипываю кожу на животе. Паника.
«Фууу, ужас… Это же надо быть такой».
С оставшимися шоколадками я ухожу на пары. Перерыв. Ем плитки. Сколько смогу. На завтра уже куплена бутылка кефира: завтра отработка и разгрузочный день. Снова перерыв между парами – я иду в буфет.
«Оно покупается как будто само и естся тем более!»
Я ела и ела плитки шоколада, мне было плевать, кто это увидит.
«Всё равно уже испортила день, так что ешь через «не хочу! Так тебе и надо!!»
Я не могла сама себя выносить. Своё тело, каждую клетку своей кожи.
«Зачем я только живу?!»
Я ходила, будто беременная. Голоса съедали меня.
«Ну, сколько ты съела? 5 тысяч калорий? Или 10? Всё. Завтра никакой еды!»
Пары закончились. Спускаюсь в переход.
«Шоколадки. Купи».
Психолог: особенность ОРПП в том, как начинает строиться ваше мышление. Думаете ли вы о том, что каждому (каждому!) дню/периоду объёмных приёмов пищи предшествовали ограничения? Нет. Они словно не существуют в вашей голове. Для вас нет связи между ограничениями и перееданиями – только переедания как «я же говорил, что не могу есть, как нормальный человек».
Впихиваю и почти реву.
«Как я так делаю, зачем?!»
Прихожу домой.
«Ну. Что стоишь. Ешь, что есть в холодильнике из того, что ты обычно не ешь».
Круг бинджа № n.
«Твой день – полный отстой, быстро тренироваться пошла, глупая!»
С полным желудком я начинаю отработку.
«Не за чем было столько есть!»
Мне плохо. В животе камень. Просыпается ненависть к себе. Уставшая от самой себя, я засыпаю, не зная, как мне дальше жить.
В цикле «биндж – кефир – биндж» я жила несколько лет. С голосами в голове я жила весь период расстройства.
