несколько банальный, вопрос:
– Девушка, а как вас зовут?
– Если будете приставать, я пожалуюсь! – также привычно ответила девушка, правда не сказав, кому будет жаловаться. Мужчина вздохнул и достал удостоверение сотрудника Агентства Безопасности, после чего снова спросил:
– И кому же вы пожалуетесь?
– Вот вам и пожалуюсь, – ответила девушка и сама задала вопрос: – Или вы не при исполнении? Ну, раз к незнакомым девушкам пристаёте! Все вы мужики одинаковы! Пока исполняете, так вроде и ничего, а как перестаёте это делать, так уже и всё!
Девушка высказалась, а то, что это у неё очень двусмысленно получилось, она не заметила. А вот мужчина, глядя на сидящую рядом на скамейке личность женского пола, несколько обиженно (а может, и победно, кто их этих женщин разберёт?) надувшуюся, несколько опешил, даже растерялся. Чтоб скрыть своё смущение, мужчина сделал строгое лицо и внимательно посмотрел на девушку: тёмно-каштановые волосы, карие глаза, простенькое платье, из которого эта девушка явно выросла, ну и выражение лица. Такое бывает, если обидеть девочку и она вот-вот заплачет, но эта уже была вроде как взрослая, лет двадцать пять, хотя… Можно и лет двадцать дать, в этом возрасте женщины ещё не стараются выглядеть моложе, их возраст определяется не столько внешним видом, сколько поведением. А эта… В общем ничего особенного, уже красивая, но ещё глупая, что очень хорошо заметно. Но эта девушка могла что-то приметить, чего никто не видел, мужчина вздохнул, представляя, какая перед ним нелёгкая задача, и сразу взял быка за рога:
– Я бы хотел узнать, вы здесь давно сидите, не видели ли чего-то такого? Особенного?
– А как же, видела большой взрыв! Обломки полетели, люди забегали, потом гравикаров понаехало – пожарные и скорая помощь. Ещё солдаты оттуда побежали, быстро так побежали, – подробно объясняющая девушка показала на разрушенную часть здания и, понизив голос, поинтересовалась: – Побежали, потому что боятся? Что там может снова взорваться? Так взорвалось, что даже солдаты испугались и убежали, да? А вот мне совсем не страшно, до меня же не долетит! В первый раз я толком ничего не разглядела, может, сейчас увижу, как взрываться будет. А если взрыв будет такой сильный, что досюда достанет? Как вы думаете, может, лучше уйти? Вы же должны знать, раз вы из Агентства Безопасности, это же вы там взрываете, раз это ваше здание. Так мне ждать или нет? Вы ещё раз будете взрывать?
Мужчина вздохнул, толку от этой девицы не дождёшься, но всё же задал ей ещё один вопрос, чисто формальный:
– А что вы тут делаете в такую рань?
– Ой! – спохватилась девушка. – Мне же на вокзал нужно! А я тут взрыва жду! Могу опоздать! Я пораньше вышла, можно такси заказать, но надо экономить, у меня и так мало денег, а мне ещё ехать и ехать. А билеты на магнитоплан такие дорогие! Может, лучше на междугородний монорельс? Но тогда пересадку делать придётся, при этом можно ошибиться, не на то направление попасть, возвращаться придётся, а это опять расходы! А денег у меня мало, может не хватить! Так что вы посоветуете? Магнитоплан или монорельс?
Сотрудник Агентства Безопасности очередной раз вздохнул – нет, этой девчонке, точно восемнадцать, а может, ещё и нет, девочки растут быстро, по фигуре не определишь – уже взрослая или ещё нет. А эта слишком бестолковая, чтоб быть старше, да и платье… Слишком маленькое для такой фигуры, все прелести так и лезут наружу. Нормальная девушка такого не наденет, только та, что на такие мелочи ещё не обращает внимания. А девушка продолжала говорить, начиная всхлипывать:
– А если я опоздаю, то отчим на меня рассердится. Он меня отправил к тёте Хлое, сказал, что хватит дармоедничать, пора каким-нибудь делом заняться, вот она пусть тебя и научит! А я не уеду, потому что опоздаю-у-у-у…
Девушка совсем по-девчоночьи начала подвывать, что было первым признаком начинающегося рёва. Точно, ещё девчонка, вместо того чтоб на вокзал идти (видно, этот отчим скряга, раз выставил девчонку, не дав ей достаточно денег), эта дурёха здесь уши развесила в ожидании взрыва, зрелищ ей захотелось, видите ли. Агент подозвал курьера, собирающегося куда-то ехать на скутере, и приказал эту девицу подвезти до вокзала.
– Фиделфитского, – подсказала девушка. Легко подхватив свой рюкзачок, она уселась на скутер позади курьера, свою грудь, вываливающуюся из тесного платья, почти положив тому на плечи. Мужчина, увидев, как покраснел парень, подмигнул и махнул рукой, скутер покатил, не останавливаясь у выставленных постов. Девушка свой рюкзак забросила себе на спину, накинув лямки на обе руки, если бы мужчина знал, сколько весит этот рюкзак, а тем более – что в нём лежит, эту девушку он бы не отпускал, а уже вёл бы под прицелом бластера в здание Агентства.
Расправившись с безопасниками и захватив их гравикар, Алиса не бросилась сразу мстить, месть – это такое блюдо, которое надо употреблять холодным, но и надолго откладывать нельзя – может скиснуть. Девушка это вспомнила, когда подъехала к своему тайнику. Забрала оттуда деньги и ещё кое-что, всё брать было нельзя, слишком много, да и метки «конторы» могут стоять. А вот из тайника в офисе фирмы «Хризантема Фануты» она забрала всё, там было мало вещей, но это были её вещи, к ним «контора» отношения не имела. В этом тайнике Алиса хранила деньги и свои пистолеты, что-то более ценное или то, что может вызвать ненужные вопросы, Алиса там не хранила. Ещё была её одежда в шкафу, в том числе и женская (Йоно же была девушка, одежда в шкафу не должна была вызвать подозрение). А в тайнике, вне офиса и жилья, Алиса хранила документы и оружие, хорошее оружие. Документы девушка решила не брать, они были изготовлены в «конторе», вот на них, скорее всего, и стояли метки известные безопасникам. Переодеваясь, Алиса отметила – платье оказалось маленьким, она этому не очень удивилась, девушка отметила свои увеличившиеся пропорции ещё в Кринтоне, когда заказывала вечернее платье (под мужской одеждой, в которой ходила Алиса, этих изменений не было заметно – та одежда была большая и просторная).
