умственной недоразвитости обитателей. Мы провели пикосекундные двойные запуски с орбитальных Катапульт над ночным полушарием, чтобы зарегистрировать огни жилых домов, каких-нибудь крупных скоплений или даже отдельные костры. Эффект мизерный: у нас не было уверенности в их искусственном происхождении. Это был первый этап, он продолжался две недели. После этого мы подстроили все Катапульты, сейчас они столь же безопасны, как и линейные.
Данлонг на секунду замолчал, чтобы выдуть замечательное дымовое кольцо.
— Второй этап — это глубинное проникновение. Как вы ориентируетесь, он состоит в высылке на несколько минут машин, обладающих самостоятельностью машин, единственная задача которых состоит в том, чтобы как можно больше увидеть, услышать и разнюхать. В связи с отсутствием искусственных спутников, мы решили сначала запустить нашего низкоорбитального шпика. Его мы свистнули у военных; разведка применяет этого малыша, чтобы регистрировать движения губ собеседников, по которым они потом воспроизводят содержание разговора.
— Ну, раз такое чудо техники, то, насколько знаю жизнь, что-то должно было треснуть, — заметил Лопес.
Данлонг криво усмехнулся.
— И где же времена лука и стрел, а? Ты уж, будь добр, не перебивай.
— А что, я не прав?
— Прав, прав. Нужно будет тебя пристроить на полставки штатным пессимистом. Выслать мы его выслали, но назад получили только пустоту.
— Не стану ехидничать и не спрошу, сколько же такая штучка стоит?
— Чего ты не будешь? Я же просил тебя, Лопес: заткнись. — Данлонг раздавил остаток сигары. — Значит так. Потом мы попробовали спутники со сменной подстраховкой. По сути своей, это был возврат к первому этапу. Понимаете, Катапульта выстреливала так быстро, чтобы между очередными перебросками передатчиков не могло произойти ничего такого, чего бы мы не могли проконтролировать. Одновременно с этим, благодаря такой процедуре, мы могли иметь непосредственную связь со шпиком. То есть, до поры до времени. Неожиданно связь прервалась, и в фазе возвращения страхующий спутник передавал информацию лишь об отсутствии информации. Во время двух последующих попыток было то же самое: шпики — как камень в воду.
— Послать и забыть…
Данлонг мрачно глянул на Лопеса.
— Мы отказались от искусственных спутников. Запустили наземных шпиков. Некоторые возвращались, некоторые — нет. У нас есть богатейший банк данных по тамошней растительности, животным и так далее. Так же мы исключили существование там каких-либо смертельных для сталинцев вирусных мутаций. В эволюции нет никаких значительных отклонений.
— Люди? — спросил Целинский.
— Ни следа.
— След имеется, — заметил Лопес. — Машины, которые не вернулись.
— Думаешь, их переработали на консервы? — сиронизировал Целинский.
— Дорогуша, эти так называемые наземные шпики — не фунт изюму. Такие танки в миниатюре; их изготавливают по лицензии Церберов.
— А что с теми Разведчиками?
— Какими Разведчиками? — не понял Целинский.
— Теми, что "в какой-то мере", — буркнул Прадуига.
— Мы выслали семерых, — сообщил Данлонг. — По одному из Лос Анжелеса, Каира, Берлина, Лондона и Алма Аты, еще парочку — с берегов Мексиканского Залива. Это уже третий этап. Собственно говоря, мы не должны были переходить к нему, не засчитав двух предыдущих, но выходя не было. Я решил, и я же подписал.
— И что?
— Ммм… никто не вернулся.
Какое-то время в комнате царила тишина.
— Красивые дочки автохтонных вождей? — пошутил без успеха Целинский.
— Хотелось бы мне знать, Джонни, как ты будешь объясняться перед Комиссией из этой задницы.
— Не твое дело, — твердо ответил Данлонг.
— Да нет, такое впечатление, что мое, — настаивал Прадуига. — Во-первых, ты собрал здесь, на равных правах, военного, спеца по полевым операциям, судя по нашивкам, из Корпуса по Вторжению. Во-вторых, совершенно напрасно ты заверил нас, насколько мне помнится, что Катапульты, нацеленные в ту Землю, сейчас столь же безопасны, что и линейные. И мне эта комбинация никак не нравится.
— Я поражен, — буркнул Директор с миной, абсолютно противоречащей этим словам.
— За это ты мне и платишь. Чтобы я не дал себя обмануть первым вречатлениям.
— Эй, погодите, ребята. — Целинский начал кое-что подозревать. — В чем тут дело?
— А в том, что мы должны стать следующей порцией пушечного мяса, — своим гладким басом объяснил ему Круэт. Стрелочник вытаращил
