предстала ее глазам, поражала девушку. Крошечные почки на веточках распустились за одну ночь, сияя разными оттенками зеленого, крупные цветочные бутоны раскрывались, и от этого зрелища хотелось плакать. Островки примул уступили место нарциссам, гиацинтам и прелестным полевым цветочкам, названий которых она не знала. Деревья и кусты живой изгороди, отгораживавшие поля, тоже расцвели.
– Видела кусты? – спросил Хейзел. – Они здесь уже больше ста лет. Смотри, знаешь, что это такое?
Он показал на тонкую ветку.
– Нет, – ответила она.
– Лещина это, а вон то?
– Остролист. А что это, колючее и с цветами?
– Ах, да май это. Боярышник, – пояснил он, видя ее удивленное лицо. – И не спрашивай, почему он называется так. Исо, возможно, знает, да и его жена тоже, особенно насчет цветов, но мы давно называем его майским цветом.
– Наверное, потому, что он распускается в мае, – заметил Джек, когда они снова ехали развозить молоко. – Кстати, леди Элис сказала, что в соседней деревне в субботу будут танцы. И если кто-то хочет ехать, можно взять молочный грузовик.
В воздухе тяжело повисло ожидание.
– И? – спросил он. – Кто-то хочет?
«Это он ее приглашает? И что сказать, если так и есть? Что ни говори, а не считая леди Элис, они самые молодые в поместье. Да и леди Элис лет на десять старше. Интересно, а почему она не замужем? Она очень красива, не слишком стара и единственная дочь графа. Может, тоже, как Грейс, любила безответно?»
Грейс постаралась взять себя в руки.
«Начинаешь разыгрывать сцены, как Салли», – выругала она себя.
– Где леди Элис обедает?
Куда более приличный вопрос, чем «у леди Элис есть шикарный бойфренд?».
Раз или два в неделю она вместе с работниками пила чай, но никогда не обедала.
– Что это имеет общего с твоим желанием или нежеланием ехать на танцы?
– Конечно, я бы хотела сходить на танцы, но это означает, что тебе придется вести машину.
– Ну разумеется, придется. Ради бога, женщина, ты когда-нибудь ходила на свидания?
Грейс сначала подумала о жалком домишке в Дартфорде, а потом о подругах.
– Мы все вместе ходили в церковный клуб и в кино. Отец моей подруги Салли иногда тайком проводил нас туда.
– Возможно, ко времени первого танца, если таковой заиграют, ты уже сможешь водить машину, Грейс. А летом нам, наверное, удастся раздобыть велосипеды, но пока что, мисс Патерсон, окажите честь сопровождать меня и всякого, кто захочет поехать, на танцы в деревенском клубе.
Грейс жаждала принять приглашение. Впервые в жизни мужчина, в которого она… которым она интересуется, приглашал ее на настоящее свидание.
Но она колебалась, хотя мечтала согласиться.
Грейс улыбнулась. Это определенно настоящее свидание, но что он скажет, если она признается в своих симпатиях? Какой стыд будет, когда он обнаружит, что она двух слов связать не может!
– Никто не говорил, какие у тебя прекрасные глаза?
Прекрасные глаза? Нет, никто, но она знала, что у нее симпатичные глаза.
– Леди Элис, – повторила она, поскольку понятия не имела, что ответить, – она никогда не ест с нами.
– Вам полагается сказать: «нет, Джек. Ты первый. Или: «Всякий благоразумный мужчина в Кенте, Джек». Моя дорогая мисс Патерсон, вам придется учиться принимать комплименты. Но не волнуйтесь, у вас впереди годы. Разумеется, леди Элис обедает. Или вы считаете, что аристократы не едят? В главной части дома есть еще одна кухня. Именно там я был в тот день, когда леди Элис спрашивала меня, умею ли я водить. Пока я ждал, экономка дала мне кофе.
Грейс слушала, раскрыв рот. Она часто гадала, как течет жизнь в этом прекрасном доме. Здесь есть экономка. Она не совсем представляла, какие поручения выполняет экономка, помимо того что приглядывает за домом. Наверное, она что-то вроде домохозяйки.
– Я думала, что миссис Лав – экономка.
– Она наводит порядок в этом крыле. По-моему, в доме всего трое слуг: экономка и две горничные. Большая часть дома законсервирована до лучших времен.
Чрезмерно развитое воображение Грейс неожиданно выдало картинку прелестного старого здания, полностью покрытого шариками нафталина. Она едва сдержала смех. Но воспоминание о словах «моя дорогая мисс Патерсон» не вызвало смеха. Она хотела прижать их к себе.
– Ты сегодня чистишь канавы, Джек?
