– Э-э…в смысле? – Кассир сделал небольшую паузу, чтобы понять, правда ли я только что попросил «обновить бургер». Я повторил свою просьбу.
– Обновить вам бургер? Что вы имеете в виду? – сказал он, и на его лице было написано полное недоумение.
– Ну, бесплатное обновление. Вы обновляете бургеры? – Я старался говорить уверенно и легко, будто просил его о чем-то совершенно нормальном.
Кассир мне отказал. Но, вместо того чтобы просто уйти, я задал встречный вопрос, пусть и пытаясь не смеяться над абсурдностью своей просьбы.
– Как так, вы обновляете напитки, а бургеры нет?
– Ну, по-другому не бывает, – смущенно улыбнувшись, сказал кассир.
Я сказал ему, что их кафе нравилось бы мне еще больше, если бы они обновляли бургеры, улыбнулся и вышел.
Тем вечером, редактируя видео, я проанализировал наш разговор. Я заметил изменения в своем поведении: я все еще выглядел немного взволнованным, но мандража уже не было, ровно как и чувства стыда, которое настигло меня в прошлый раз в холле офисного здания. Важнее всего то, что было даже немного весело. И я даже смог продолжить беседу, а не бежать прочь после того, как он мне отказал. И кассир даже мне улыбнулся.
Шел только второй день моего эксперимента, а я уже извлек большой урок: то, как вы задаете вопрос и как ведете беседу, влияет на конечный результат. Возможно, это и не изменит исхода, но может значительно смягчить отказ. Благодаря уверенности в себе и спокойствию вместо панического страха второй день моего эксперимента стал совершенно иным. Если я смогу так же уверенно проявить себя и в профессиональной деятельности, то, может, страх быть отвергнутым не будет оказывать такого разрушительного воздействия на мою жизнь. А еще, возможно, отказ больше не будет так ранить.
Прошло всего два дня, а я уже чувствовал себя сильнее. Теперь, когда мой панический страх начал постепенно исчезать, моя творческая сторона снова включилась в работу. Я снова почувствовал себя в своей тарелке. И слово «нет» пугало меня чуточку меньше.
На следующее утро, стоя в пробке, я думал о новом способе получить от кого-нибудь отказ, как вдруг увидел через дорогу кофейню Krispy Kreme. На дворе был 2012 год – год, когда в Лондоне проводились Олимпийские игры, так что Олимпиада была у всех на уме. Мне пришла в голову сумасшедшая идея, которую я решил осуществить вечером по пути домой: я собрался попросить работников приготовить для меня пять пончиков и соединить их, чтобы они были похожи на олимпийские кольца. Я рассчитывал, что они мне откажут, мне придется купить коробку обычных пончиков и поехать домой, убив двух зайцев сразу: я получу и отказ, и десерт одним махом.
Тем вечером я ушел с работы пораньше и поехал в Krispy Kreme. Удивительно, но я даже хотел, чтоб меня отвергли (возможно, потому что в конце меня ожидала коробка пончиков). Я начал записывать себя на камеру еще в машине, чтобы у очередного «эпизода» моего видеоблога было правильное начало. Зайдя в кафе, я увидел, что от покупателей отбоя нет. И вот я стою в очереди, репетирую заранее подготовленные шутки и мысленно говорю себе вести себя спокойно, уверенно и уважительно. На видео было слышно, как я шепчу: «
Наконец подошла моя очередь заказывать. Продавщице, оказавшейся главной по смене, было лет сорок. У нее были светлые волосы, завязанные в хвост под фирменной кепкой Krispy Kreme.
– Чем я могу вам помочь? – спросила она.
Я изобразил на лице улыбку, которая, как мне казалось, должна была напоминать ослепительную улыбку Клинтона. Затем я задал свой вопрос.
– Не могли бы вы приготовить для меня особенные пончики?
– Какие особенные пончики вы имеете в виду?
– Э-э, я бы хотел… – На секунду я замолчал, опустил глаза, затем посмотрел на меню на стене, как будто там и правда было написано «Пончики в форме олимпийских колец».
Я вздохнул, заставил себя посмотреть ей в глаза и продолжил:
– Не могли бы вы соединить пять пончиков, чтобы они были как олимпийские кольца?
Она покачала головой, поднесла руку к подбородку и произнесла удивленное «ох». И тут настала моя очередь удивляться.
– Когда они вам нужны? – спросила она через пару секунд.
– А? – произнес я, так как не понял ее вопроса, который застал меня врасплох.
– Когда? – повторила она.
Я задумался. Я рассчитывал, что она мне откажет, и я смогу объяснить ей, зачем мне все это нужно, рассказать все мои заготовленные шутки и поехать домой. Но она спросила, когда мне нужны олимпийские пончики, словно восприняла мою просьбу всерьез.
– Через… 15 минут, – сказал я, надеясь, что такие ограниченные сроки заставят ее отказать мне.
Продавщица посмотрела в сторону, все еще держа руку у подбородка, и стала думать. Она достала лист бумаги и ручку. В течение следующих 15 минут мы пытались решить, как же будут выглядеть эти пончики. Она записывала мои слова и рисовала кольца, вслух размышляя, как их можно приготовить в их фирменном шкафу для расстойки теста и фритюре.
Затем она посмотрела на меня так, как смотрит атлет, нацеленный на золотую медаль, и сказала: «Я постараюсь» – и ушла на кухню.
Я сел и стал ждать свой заказ.
