Хоуп оделась, и только что оттраханной она выглядит очень привлекательно. Она всегда должна быть такой: румяные щёки, алые губы, спутанные волосы. Я вытаскиваю несколько маленьких щепочек, запутавшихся в кончиках её локонов.
— Я скучаю по той миленькой чёлке, которая у тебя была, когда мы познакомились, — произнёс я рассеянно.
Её лицо замирает, и Хоуп застенчиво проводит рукой по волосам:
— У меня действительно не…
Быстрым поцелуем я прижимаюсь губами к её лбу:
— Куколка, ты всегда прекрасна.
Напряжение на её лице пропадает. Я подмечаю, что проблема с самооценкой так и осталась. Мне будет приятно помочь ей с этим.
Когда мы поправили нашу одежду, я беру её за руку и веду глубже в лес, пока мы не достигаем поляны.
— О мой бог! У тебя есть ветряки! Это так круто!
Она хлопает в ладоши — очень девчачий жест — и улыбается от уха до уха. Энтузиазм на её лице всё во мне переворачивает. Я никогда не встречал женщины милее.
Там возле трансформаторной подстанции стоят четыре ветряка (прим.: ветрогенератор — устройство для преобразования кинетической энергии ветрового потока в механическую энергию вращения ротора с последующим её преобразованием в электрическую энергию). Их не заметить издалека, но вблизи они довольно впечатляющие. Для МК их наличие означает то, что, когда у нас большие скачки в энергопотреблении, электрокомпания не доложит об этом управлению по борьбе с наркотиками. Содержание нашей подвальной теплицы требует много энергии. Это наиболее важная причина, почему мы выкупили этот хиппи-комплекс. Самодостаточность.
— Было слишком темно, чтобы ты заметила их прошлой ночью, но и крыша покрыта солнечными батареями.
Она поворачивается ко мне с тем прелестным, любознательным выражением на лице:
— Я понятия не имела, что мотоклуб настолько обеспокоен защитой окружающей среды.
— Вообще-то, всё уже было здесь, когда мы купили это место, но не получать счета за электричество очень даже приятно.
— Что насчёт зимы? На холме, должно быть, она зверская.
— Нам явно нужна снегоуборочная машина, но ветер здесь бушует круглый год. До сих пор это не было проблемой.
Она над чем-то задумывается и молчит, пока мы спускаемся назад.
Когда мы возвращаемся, перед домом нас встречает Роф. Ему повезло, что у меня было время успокоиться. Желание схватить его за горло и задушить уже не такое сильное. Хоуп одаривает его тёплой улыбкой, которой он не достоин, и у этого ублюдка хватает наглости улыбнуться в ответ. Когда он достаёт её ключи из кармана и передаёт ей, жажда встречи моего кулака с его кадыком возвращается.
Мой взгляд, наверное, убийственный, потому что он отдёргивает свою руку.
— През, сегодня днём у нас дело.
В эту самую секунду мне насрать на сделку, которую мы заключили с шайкой с Грин-стрит, или на их мелкого сучку-главаря. Я не готов отпустить Хоуп. Изогнув бровь и кивнув головой, я даю ему понять, что лучше ему больше не болтать о бизнесе клуба перед Хоуп. Впрочем, он не полный идиот, ну или уже полностью протрезвел, потому что дальше ничего не уточняет.
Взяв Хоуп под локоть, я отвожу её подальше от Рофа — любопытному придурку не нужно слышать наш разговор.
— Прости, куколка. Сегодня днём мне необходимо позаботиться о кое-каком деле. Вероятно, оно затянется.
Она поворачивается и кладёт руку на моё сердце. Блядь, и я снова готов взять её прямо на капоте её грёбаной машины перед всеми.
— Я понимаю. Эм, спасибо за прошлую ночь, — её щёки горят. Снизив голос, Хоуп добавляет: — И за утро.
О, чёрт, она милая. И Хоуп делает для меня невозможным сказать ей «прощай».
Глава 11
Хоуп.
Я еду домой в такой эйфории от Рока, что почти теряюсь по дороге. Мой GPS сходит с ума в этих горах. Как только достигаю трассы 156, осознаю, где я нахожусь и что мой дом не так уж и далеко. Телефон умер посреди ночи, но я этого не понимала, пока не переступила порог и не поставила его заряжаться. Он взрывается мигающими огоньками и звуковыми сигналами, сообщая мне о том, что уже какое-то время кто-то пытается связаться со мной. Боже, кто бы это мог быть?
Софи, конечно.
Пока она не примчалась ко мне, я перезваниваю. С ней смс в ответ не проканает.
