Исповедь сталинского поколения

Поляков А. Е. Участник парада Победы. Инвалид Отечественной войны, г. Калининград. Письмо на ЦТ. «Родился я в семье безземельного батрака на Кубани. Отец и старший брат участвовали в Гражданской войне. Брат погиб под Астраханью. Я был до 1927 года батраком у кулака Анненкова. В 1928 году он меня уволил за то, что я вступил в комсомол. В 1929 году наша семья первой вступила в колхоз „12 лет Октября“, а весной 1930 года я лично этого кулака вывез на Урал. В коллективизации принимал самое активное участие, за что получал от кулаков и их пособников и угрозы, и вилами по горбу, а после ответа Сталина на письмо Иванова весной 1930 года — еще и рогачами по голове от баб, растаскивавших колхозы.

В Красную Армию призван в 1939 году. Войну прошел от ее начала до конца — от западной границы до Сталинграда и от Сталинграда до границы с Германией. Был ранен. Участвовал в параде Победы. После войны работал плотником, кочегаром в домоуправлении, за что получил служебную комнату. Получил медаль „Ветеран труда“. Ушел на пенсию и теперь „без глаза сижу дома“ (глаз потерял на фронте). Когда дело шло о жизни и смерти Советского государства, о том, быть или не быть нашему народу свободным, я вступил в Партию и сегодня уже 45-й год в ней состою. Как видите, я не наблюдатель, не горе-историк (каких сейчас множество), а человек, своим ходом прошедший историю, причем тогда, когда стоял вопрос: кто — кого, быть или не быть? Я был в гуще событий, поэтому могу оценить кое-что, происходящее сейчас.

Первое. Молодец Шеховцов, настоящий большевик. Он знал, кто его будет судить, что там уже подобран ансамбль плясунов и что он идет туда один против группы контры. И он не побоялся. Большевик использовал трибуну суда для разоблачения фальсификаторов.

А теперь вопросы. Создана комиссия по реабилитации невинных жертв репрессий. Почему нет биографических данных членов комиссии? Я могу им не верить.

Почему дискуссии ведутся за „круглым столом“ в Москве, а не на заводе, фабрике, в колхозе? И тот, кто выступает, обязательно должен представить свою биографию. На сегодня очень не авторитетны лекторы и особенно журналисты».

Ульянова В. П. Саратов. «…И почему Адамович имел каких-то свидетелей? Что они свидетельствовали? Ссылались на какие-то документы, которых нет. Их выступления — сплошная необоснованная наговорщина. Почему им верят, а Вам нет? Адамович (не хочу называть его товарищем) договорился до такого абсурда, что Сталин хотел отдать Гитлеру весь Советский Союз. Как я была, и не только я, на Вашей стороне и как хотела Вам помочь, но не знаю как. И я, и многие мои знакомые очень Вам благодарны, что Вы, защищая себя, защищаете то время.

Помню, какое тогда было время: пускали составы с горючим под откос в черте города, взрывали мосты и рельсы, — вредительство сплошное. Леонид Ильич весь народ превратил в хапуг, лодырей и пьяниц. И наши нынешние руководители там же были, но почему-то молчали, как тараканы в щелях».

Иовчин Р. А. Московская обл. Письмо Адамовичу в газету «Советская культура». «Мы не юристы, а простые советские люди, решили написать о своих впечатлениях. Газета, вы лично и ваши свидетели в глазах миллионов зрителей проиграли этот процесс. Как ни крути и ни верти, если мы хотим построить настоящее правовое государство, то по каждому отдельному случаю должно вестись следствие с последующим судом. Только суд может вынести решение — преступник этот человек или нет. До судебного приговора никто не имеет права называть человека преступником, навешивать ярлыки, оскорблять кого бы то ни было, тем более — писатели, журналисты и газеты. Разве так можно! Только в нашей стране не признают деликатности, так срамим сами себя — стыдно и больно! Мертвые не могут возразить и защититься. При жизни восхваляли, после смерти оскорбляем.

Наши симпатии на стороне И. Т. Шеховцова. Один, без свидетелей, он вел себя грамотно и достойно! Защищал он не Сталина и не себя, а наше будущее правовое государство, которое нельзя же начинать с беззакония».

Прохоров И. В. Фронтовик, Москва. Письмо на ЦТ. «Дорогой Иван Тимофеевич! Я Вами горжусь, что Вы так мужественно, так смело и квалифицированно встали на защиту Великого Иосифа Виссарионовича Сталина на суде. Хотя на Вас навалились сговорившиеся друзья, как они сами признались (признание Карякина), и судья была на их стороне, но все же Вы одержали победу своей честностью и несгибаемостью. На Вашей стороне правда и фактический материал, — наша жизнь 20–30-х годов, наши достижения в промышленности и сельском хозяйстве, победа в Великой Отечественной войне.

У Ваших противников на суде никаких фактов не было, а лишь зоологическая озлобленность и оговоры нашего великого прошлого, охаивание наших достижений сталинского времени. Два доктора наук, типичные конъюнктурщики, старающиеся продвинуться поближе к черной икре на мутной волне охаивания нашего Великого прошлого — и только. У них нет ни чести, ни совести, ни Отечества. Ныне они говорят одно, а завтра скажут противоположное. А Адамович — ярый враг Советской власти и трудового народа нашей страны, насквозь прогнивший буржуазный интеллигент. Ему везде Родина, где хорошо заплатят. Он того и гляди удерет за границу на постоянное подстраивание под обстановку. Его озлобленность против сталинских времен не имеет границ. Дали бы ему право, он своими руками давил бы Героев первых пятилеток, Гражданской войны и Отечественной войны, всех старых большевиков-ленинцев и сталинцев. Это падший вреднейший человек!

Дорогой Иван Тимофеевич, вся обстановка на суде была организована против Вас. Собрали в основной массе людей, настроенных против Сталина и Сталинской эпохи, против нашего героического прошлого. Судья Вас постоянно прерывала, а Адамовичу и другим Вашим противникам обеспечила полную свободу бездоказательного грубого антисоветского разгула. Об этом пишу жалобу в Мосгорсуд. Но вы просто героически стойко выдержали их атаки и сыграли великую историческую роль, показав героическое сталинское время, которое никакими фабрикациями, никакой ложью не закрыть, ибо в этом наша сила, наша гордость, наша Великая Родина… Но Русь жива. Есть в ней такие богатыри, как Вы, боритесь, дорогой друг!»

Мешков Н. Н. 1945 г. рожд. Историк, г. Новгород. Письмо на ЦТ для пересылки мне. «Уважаемый Иван Тимофеевич. Название