— Классный рекламный слоган для отравы, — усмехнулся и покачал головой сивый. — Типичный образец хуцпы — сверхнаглой, подлой и циничной лжи, переворачивающей всё с ног на голову.
— Главное, как преподнести, — осклабился лысый. — Чтоб лохи клюнули. Дать им яд в красивой упаковке, а уж травить себя, поверь, люди будут сами.
— Так значит, ты отравить его хочешь? — возмутился сивый.
— Он давно уже отравлен этим ядом.
— Если это яд, — резонно заметил Колян, — тогда зачем его в магазинах продают?
— Спроси что-нибудь полегче, — развёл руками лысый.
— Он же сразу умрёт! — набросился на него сивый.
— А спорим, не сразу? Он умрёт, если не давать ему этого яда.
Я лишь даю ему отсрочку.
— Спорим! — согласился сивый.
— Колян, разбей! — кивнул тому лысый. — Что ты умрёшь не сразу.
Они скрепили руки, и Колян их разбил. Затем ловким движением он свинтил пробку и приставил горлышко ко рту. Лысый дидько, чем-то похожий на Горбачёва, снисходительно посмотрел на него.
— Во, дурак! Не пей!
Сивый дидько, чем-то похожий на Ельцина, передразнил его:
— Не пей, не пей. Вот после этого "не пей" и развалилась великая держава. Если б не твой "сухой" закон…
Колян сделал первый глоток и отчаянно затряс головой. У него так перехватило дыхание, что он не мог ни вдохнуть воздух, ни выдохнуть. С минуту он не дышал, словно нырнул под воду. Лысый и сивый тем временем продолжали разговор.
— Она развалилась после того, как ты споил её этой сивухой.
— Никто никого не спаивал. В России пьют её уже тысячу лет, и ничего народу не делается.
— Если честно, пьют всего двести лет, — уточнил лысый, — тут главное, дать им толчок. Установку на самоуничтожение. Пей, кури, колись! Умри молодым! И чем раньше большинство из них умрёт, тем лучше. Земля ведь не резиновая, лохов становится всё больше, поэтому ресурсов на всех не хватит.
— То есть ты хочешь сказать, — подхватил сивый, — что самый лучший лох — это тот, который не подозревает, что он лох?
— Именно, — подтвердил лысый. — А для этого его нужно одурманить. Пьяным лохом легче управлять.
— Ну, да. Спаивай и властвуй, — вздохнул сивый. — Всё-то ты, змея, знаешь. Между прочим, то, что ты провернул с советской империей за последнюю четверть века, с трезвым населением провернуть было бы невозможно. Механизм захвата и раздела её был отработан им ещё на индейцах Америки. Завоевать тех было невозможно, но он легко победил их "огненной водой". Теперь такая же участь ожидает и местных аборигенов.
— От водки не умирают, — не согласился с ним лысый. — Водка — это пищевой продукт. Её полезно выпить для аппетита. Правильно, Колян?
Колян, наконец, сделал первый вдох, и со слезами на глазах загудел:
— У-у-у-у….
— Вот видишь, — кивнул лысый, — он подтверждает.
— Ложь! Водка — это наркотик, — замотал головой сивый, — у человека сразу же возникает зависимость, от которой невозможно избавиться.
— А как быть с тем, что водка — лучшее средство от гриппа?
Пока они спорили, Колян, прислонившись к дереву, во второй раз приложился к бутылке. Неразбавленный спирт вновь перехватил его дыхание, и пока он в течении целой минуты не дышал, ему вдруг показалось, что между лысым и сивым есть что-то общее, словно их что-то связывает. Приглядевшись, он заметил, что связывает их одно общее змеиное тело. При этом у одного из них была в руках изумрудная бутылка амброзии, той самой, которую предлагала всем пышнозадая мулатка. Отхлебнув из горлышка, лысый передал бутылку сивому.
"Ишь ты, подумал Колян, как мне, так спирт, а сами дуют амброзию."
Встряхнув головой, он попытался ещё раз пригубить свою бутылку, но это ему не удалось. Смыкая глаза, он начал вдруг медленно сползать вниз.
— Ну, что, Магог, проспорил? — кивнул на него сивый. — Я ж говорил, сразу помрёт.
— Это был его выбор, Гог, — развёл руками лысый.
— Вот как раз выбора у него и не было. Так же, как и у тебя.
Сивый Гог схватил лысого Магога за грудки.
Колян с трудом приоткрыл глаза и в ужасе, в предсмертном видении увидел, как сивый раскрыл пасть и в одно мгновение заглотнул в неё лысую голову. Пытаясь вырваться из пасти, лысый дидько стал дёргаться рывками и выгибать спину.
А поскольку ног у него не было, а было одно на двоих змеиное туловище, то вскоре это выгибание привело к тому, что амфисбена приняла форму
