передних челнов с перебитыми веслами и выбитыми гребцами отвернула в сторону, остальные сбавили ход. А через минуту ударили еще четыре пушки, которые обслуга успела перетащить и установить на свободные станки. Один из челнов практически разорвало на две части, видимо впопыхах расчет по ошибке зарядил орудие дальней картечью. Остальным тоже досталось изрядно.
Перезаряжать орудия я не счел нужным, противник и так оказался деморализован и обратился в бегство. Однако грохот стрельбы разбудил Ласкирева, отдыхавшего на второй расшиве, который спросонья не разобрался в чем дело и велел тамошним пушкарям стрелять. Залп дальней картечи перебил весла и разломал борта еще у трех лодок, а четвертую переломил пополам. После такой демонстрации силы самые сообразительные стали прыгать в воду, сообразив, что шанс быть разорванным в клочья там куда как меньше. Покинутые лодки понесло вниз по течению, а часть медленно затонула.
Дальше все пошло наперекосяк: перед залпом Михайло Дмитриевич естественно позабыл отдать команду на включение вентиляции, а после, кашляющий от дыма механик, переключил только рычаг левого борта, оставив на правом колесе полную мощность. Естественно судно начало разворачиваться, не сбавляя при этом хода и пока там сообразили, в чем дело, вторая расшива вылетела с фарватера и пошла в направлении правого берега. Механик с перепуга остановил колеса совсем, хотя рулевой уже начал разворот на прежний курс. Естественно потеря хода самым плачевным образом сказалась на радиусе циркуляции и не успев довернуть совсем чуть-чуть эти охламоны сели на мель у самого берега. В это время ертаульная чайка, позорно прохлопавшая засаду черемисов, вернулась назад и стала преследовать противника, пытающегося добраться до берега.
Глядя на этот цирк, я только смог произнести: "Вот же Титаник, твою мать!" Больно уж похоже с курсом получилось, прям как в той статье в журнале "Техника молодежи", разве что вместо айсберга подвернулась отмель, что тоже особо не обрадовало: судя по скрежету сели серьезно. Подозреваю, что как минимум весь остаток дня уйдет на разгрузку, а значит, в Казань придем на день позже. Впрочем, сейчас важнее не это -- пора остановить раздухарившийся экипаж чайки: эдак они всех перетопят, а мне пленные нужны. Не полон, конечно -- этого добра и так хватает, едва нашел способ как от прежних пленников избавиться. А вот поговорить с этими "флибустьерами речных просторов" стоит и очень внятно, так чтобы и сами запомнили, и другим передали, что на мои караваны нападать шибко больно и обидно.
Велел спустить на воду две лодки, специально предназначенные для таких случаев. Не шлюпки конечно, просто долбленка с наращенным в одну доску бортом, но на дюжину человек каждая, не считая сорока пудов груза. Меньше чем с четвертью сотней стрелков я на берег не полезу, чай не дурной. Черемисы тут на своей земле, откуда прилетит -- поди угадай. Значит безопасность по максимуму, как и огневая мощь. Сам тоже прихватил оружие: шашку и пояс с парой револьверов калибром в две седьмых вершка и шестью запасными барабанами.
Дальность у них поменьше, чем у ружей, все-таки ствол не в аршин длиной, а всего шесть вершков, но с пятидесяти шагов, да со станка, восемь из десяти пуль в пятивершковый круг укладывают. Жаль, что пока такие на поток поставить нереально -- стволы отбирал самые лучшие, да еще и хонинговал с особой тщательностью. Каждая пуля оклеена вощеной бумагой, чтобы освинцовку ствола к минимуму свести, порох тоже отборный, причем не простой дымарь, а смесевый, с добавкой толики пироксилина. В общем, товар штучный цены немалой, но для себя не жалко, другим -- если только в подарок, да и то, если человек шибко нужный будет. Кстати, два экземпляра как раз для Шереметьева и припасены, правда, там ствол хуже, можно сказать рядовой, но кто ж сравнивать-то будет? А вот один, самый лучший, я оставил для подарка другому Иван Васильевичу, тому самому, который еще пока не Грозный.
...
Стрелять однако, не пришлось, сопротивление никто толком не смог оказать, тех кто избежал смерти от картечи или от удара веслом по голове, выловили и связав, побросали на дно чайки. Кое-кто успел добраться до отмели на противоположном берегу, куда их снесло течением, но там их по большей части изловили касимовские татары, что шли берегом. Унесли ноги только те, кто первыми повернули свои челны после первого залпа, ну да бог с ними, теперь время тратить на погоню нет смысла -- среди пленных оказались шудовуй[48] и пара его сыновей, так что разговаривать было с кем. Остальные напуганы, а эти держаться гордо, хотя их тоже колотит от адреналина. Оно и понятно -- время суровое, слово гуманизм, поди, и в Европе не везде слышали, зато по части пыток, казней и прочих развлечений победителей -- полное раздолье.
Впрочем, мне их пытать ни к чему, все что нужно и так узнать можно. Отправил дюжину своих ребят в темпе пробежаться по берегу, найти место, где эти ухари швартовались, перед тем как вступить на сколькую стезю изменчивой пиратской удачи. Сам же остался на месте, велев казакам с ертаульной чайки, принести веревки и соорудить из ближайших деревьев несколько глаголей, а остальным нести караул. Черемисы, глядя на это дело, сильно приуныли, хотя до попыток взывать к милости победителей не дошло.
