А потом воздух в легких закончился, вышел последними пузырьками… Какое-то время я еще терпел, но легкие горели, а инстинкт требовал вдохнуть, вдохнуть немедленно!
«Хорошо, что я заранее написал завещание», — успел я подумать, когда взор мой заволокла тьма, и я хлебнул мутной ледяной воды.
Правда, утонуть спокойно мне не дали: что-то обрушилось на спину чудовища, а дальше я запомнил только бурлящие потоки воды, жуткий рёв на пределе слышимости (вот не думал, что можно рычать под водой), какие-то черные кляксы, растекающиеся кругом… Но, возможно, это были просто галлюцинации от недостатка воздуха. Больше я не помню ничего…
В себя я пришел от жгучей боли в спине и плече, а еще от того, что меня выворачивало наизнанку. Не представлял, что столько воды может поместиться в одном человеке!
— Кин, Кин, вы живы?! — взывал лорд Блумберри, норовя похлопать меня по щекам. К счастью, я лежал животом на чем-то твердом, и доступ к моей физиономии был несколько затруднен.
— Жив, — уверенно сказала сеньора дель Гата. — Мистер Кин, вы закончили? Нога у меня не железная.
Я булькнул в том смысле, что не имею представления: у моего организма явно имелись скрытые резервы. И вроде бы не так уж я наглотался…
Тут я сообразил, чье колено безжалостно давит мне на живот, и от неожиданности выкашлял остатки воды и даже сумел самостоятельно сесть.
— Г-г-где оно? — выдавил я.
— Туда… нырнуло… и всё, — с запинками объяснил лорд. — А что это было?!
— Кэлпи, — выдохнул я. В горле саднило, во рту поселился устойчивый запах тины, а от песка мне явно предстояло отплевываться еще неделю, не меньше. — Такая… водяная лошадка. Сядешь — уже не слезешь…
Вот о чем предупреждала лагуз, а вовсе не о женском коварстве! В этом случае следовало понимать всё буквально — опасность исходила от воды.
— Я думал, это сказки… — выговорил лорд. Губы у него были совершенно белые. — Вот почему Чертополох заартачился… И следы… Копыта задом наперед! Где ж тут догадаться…
Я в целом понял, что он имеет в виду: кэлпи выходил из ручья, а не входил, хотя потом входил, поэтому искали его не там… тьфу ты, какая разница! Ловить таких тварей — себе дороже!
— А как я… это вы меня вытащили?
— Какое там! — лорд утер лоб грязной трясущейся рукой. — Я помогал, да… но это она за вами прыгнула!
— Сеньора… вы?! — я повернулся к ней. Сеньора дель Гата сильно напоминала утопленницу, с нее лило ручьем. — Но как?..
— Подобные создания не могут утащить того, на кого уже предъявил права кто-то более могущественный, — невозмутимо ответила она. — Главное, успеть им об этом напомнить.
Более могущественный? Она имеет в виду мой дар, доставшийся от Многоглазого? Как шаман, он ведь принадлежал своему божеству, но я-то не посвященный! Или… я вспомнил, как сеньора дель Гата до крови укололась о кактус в оранжерее. Уверен, нарочно — до того она обращалась с ними вполне уверенно. И я не вижу ее ауру, так может…
— Господа, если вы соблаговолите отвернуться, я разденусь — одежда мокрая насквозь, — перебила она мои мысли. — И вам, Виктор, рекомендую. Простудитесь, чего доброго.
Я лишился дара речи, но довольно быстро обрел его и сказал:
— Милорд, в моей машине есть два пледа и фляжка… Вас не затруднит?..
— Никоим образом, — встрепенулся лорд. — Но, может, лучше в дом?.. Раз машина тут…
— Я вести не смогу, — отказался я, — а из вас шофер никакой, вы сами говорили, я помню.
— Я умею водить, но в мокрой одежде никуда не поеду, — добавила сеньора дель Гата. — Лучше немного обсохнуть на солнце, уже достаточно тепло.
Лорд Блумберри не стал спорить, рысью помчался к моей машине, оскальзываясь на кочках, а я покосился на свою спасительницу.
— Раздевайтесь, — велела она. — Не то непременно схватите воспаление легких!
Я повиновался и не без труда стянул мокрый пиджак, затем, поколебавшись, рубашку, вылил воду из ботинок и нерешительно взялся за брюки… Не удержался и снова краем глаза посмотрел на сеньору дель Гата. Она времени даром не теряла и успела уже разоблачиться до… до… Одним словом, одета она была лишь в собственные распущенные волосы, которые непостижимо быстро сохли на летнем солнце. Я успел заметить шрам у нее повыше колена — явно след пулевого ранения, — и поспешил отвернуться. К счастью, тут подоспел лорд Блумберри с пледами, и я смог, наконец, избавиться от противно липнущего к телу мокрого белья.
Фляжка тоже пришлась как нельзя кстати — горло обожгло, зато перестало трясти, будто в лихорадке.
— Кин, — сказал лорд Блумберри, приложившись к спиртному. — Я ваш должник. Не в первый раз вы меня выручаете, но такое… такое…
