— Проверим, — сказал Антон Сергеевич. — У меня теперь другая забота: где искать эту вашу Тамару? Надо, чтобы она подтвердила все ваши слова.
— А что её искать? Я её довёз до самого дома. Она живёт на Партизанской улице, пятый или шестой дом по правой стороне. Там железные ворота, не ошибётесь.
— А вот за это спасибо.
Арина почувствовала, что утомилась слушать Владимира Ивановича, и поинтересовалась у следователя:
— Антон Сергеевич, я вам больше не нужна, могу я идти домой?
— Да, конечно. Всего доброго. Нужна будешь, вызовем, — коротко бросал фразы следователь.
Арина вышла в коридор и первого, кого она увидела, был Миша, который шутливо разговаривал с бухгалтером сельсовета, ярко накрашенной девицей лет тридцати, в очень короткой джинсовой юбке. Коридор был узким и им, чтобы пропустить Арину, пришлось зайти в дверь открытого кабинета. Причём Миша поддержал девицу за локоток, не обращая никакого внимания на проходившую мимо девушку.
Арина быстро выскочила на улицу и вслух передразнила Мишу:
— Флиртовать налево и направо это ваше хобби? Тьфу, ловелас.
— Ась? — услышала Арина голос и быстро оглянулась.
Глуховатый дворник, собиравший метёлкой мусор в одну кучку, остановился и выжидательно смотрел на девушку.
— Добрый вечер, говорю, — громко произнесла Арина.
— А-а-а-а, добре, добре, — закивал головой немолодой дворник и продолжил работу.
По дороге домой Арина мысленно рассуждала: «Да. По большому счёту географ прав. Заигралась Анна Андреевна. Заигралась. Надо же такую историю с родословной придумать. А я ведь почти поверила… Но что-то меня беспокоит в рассказе Владимира Ивановича. А, да, нашла, — Арина даже приостановилась на одном месте и прикусила ноготь большого пальца, затем опять неторопливо пошла по дороге. — Тамара тоже говорила о дорогой императорской вещичке. Неужели это пасхальное яйцо Фаберже? Откуда оно могло взяться у Танеевой, если она вообще никакого отношения не имеет к фрейлине? А если всё-таки взялось? Ну, предположим на долю секунды, что “Ландыши”, чудесным образом, попали в руки Анне Андреевне. И что же тогда находится в Музее в Питере? Хорошая, дорогая копия? Этого просто не может быть».
Уже находясь в сенях, Арина услышала, что хозяйка дома с кем-то беседует. Каково же было её удивление, когда она увидела сидящего за столом Максима. Парень, обрадовавшись возвращению девушки, развязно произнёс:
— А вот и ваша дорогая мадемуазель пришла. А вы, тётя Клава, всё переживали: где же она задерживается? Так, что вы там начали рассказывать про Генку?
Клавдия Захаровна укоризненно покачала головой и произнесла:
— Балабол ты, Максим. Сроду делами Геннадия не интересовался. Тебя и в гости-то раньше не зазовёшь. Сегодня-то что стряслось? Помощь, что ли, какая нужна?
Максим закинул ногу на ногу и, наблюдая, как Арина переобувается, спросил:
— А чем это вы недовольны? Не приходишь — плохо. Пришёл — опять не угодил.
Арина услышав, что кто-то топчется в сенях, отошла от двери. Вошла Нюра и, поздоровавшись, обратилась к девушке:
— Я слышала, ты завтра в район едешь? Так у меня к тебе просьба.
Нюра потянула подругу за рукав плаща в комнату. Максим крикнул им вдогонку:
— Я тоже завтра в район еду. Если хотите, можете составить мне компанию.
Не получив ответа, ещё раз крикнул:
— Ну, как хотите. А я бы вас и назад доставил.
— Какая просьба? — спросила Арина подругу, как только они остались вдвоём.
— Просьба? — уставилась удивлённо Нюра на Арину. — А-а-а-а, нет никакой просьбы. Ну, то есть есть, но только не моя.
— Да выкладывай ты всё по порядку, раз пришла. А то всё какими-то недомолвками изъясняешься, — устало произнесла девушка, садясь в кресло.
Нюра бухнулась на диван:
— Ты смотри, не клюнь на ухаживания Максика. А то я вижу, он тебя в оборот собирается взять. А вообще, меня Ксюха попросила с тобой поговорить. Знаешь, как она переживает?
Арина вдруг вспомнила злой взгляд Ксении Алексеевны в коридоре и спросила:
— А кто он такой вообще?
— А-а-а-а-а, уже интересно стало?
Арина не ответила, выжидающе посмотрела на подругу:
