Под ногами почему-то особенно громко шуршала листва, хотя Арина старалась идти аккуратно, прислушиваясь к посторонним звукам, витавшим в воздухе. Ей стало ужасно неуютно и противно затянуло, засосало в области желудка. Девушка поёжилась, оглянулась на пустынную улицу и прибавила шаг. Дорога до дома показалась удивительно долгой. Вскоре вообще невозможно было разобрать никакие звуки в воздухе, кроме лая собак. Стоило одной шавке неуверенно тявкнуть, как тут же по улице разливалось многоголосье собачьих угроз.
Свернув в свой переулок, Ариша почти бегом добежала до своего дома. Достигнув калитки, она остановилась перевести дыхание и, прерывисто дыша, протянула руку, чтобы открыть калитку. От двери её дома отделился силуэт и быстро направил навстречу девушке. У Арины тяжело застрял крик в груди, она прикрыла в ужасе ладошкой рот, а ноги, словно приклеенные к земле, не хотели двигаться.
Перед Ариной вырос здоровый детина, в расстёгнутом, потёртом, помятом пиджаке и милицейской фуражке. Когда к девушке вернулся разум, она с трудом узнала в детине местного дурачка Андрюшу, которого помнила ещё с детства и всегда при встрече с ним старалась перейти на другую сторону улицы. Андрюша был настолько не в себе, что даже не обучался в школе. Всю свою тридцатилетнюю жизнь он прожил с родителями. Парень плохо запоминал имена, но память на лица у него была замечательная. Поэтому при встрече со знакомыми людьми он всегда вскидывал резко руку вверх и громко приветствовал:
— Здорово, сосед.
Все люди, живущие в селе Боровиково, были для него соседями. Правда, по половому признаку Андрюша различал людей хорошо. Потому все жители села делились для него на соседей и соседок.
Вот и сейчас, узнав девушку, он вскинул руку вверх и громко её поприветствовал:
— Здорово, соседка.
Вышел за калитку и, поймав холодную кисть девушки, сунул ей неровный комочек в руку и быстро пошёл прочь, что-то бурча себе под нос — знакомую для Арины мелодию. Она прислушалась и постаралась воспроизвести то, что бурчал Андрюша:
«Где-то я уже слышала эту мелодию. Господи, не может быть, — Арина бегом бросилась к двери своего дома, судорожно открыла дверь, вбежала в сени, быстро защёлкнула внутренний замок. И немного успокоилась только тогда, когда, оказавшись в доме, включила свет и бухнулась на стул. Перед глазами всплыла картина:
— Ксения Алексеевна, извините, что я без стука. Я зашла уточнить информацию про конкурсные работы.
Максим, услышав знакомый голос, засунул руки в карманы и повернулся к беседовавшим девушкам.
«Что за ужасная манера, засовывать руки в карманы», — промелькнуло у Арины в голове.
Ксения Андреевна через плечо покосилась на Максима и суетливо проговорила:
— Да, да. Я сейчас вам всё объясню.
На столе завибрировал телефон Ксении Андреевны, и зазвучала мелодия:
