Ночь прошла беспокойно. Арина во сне от кого-то убегала и пряталась, но за её спиной слышалось приближающиеся ужасные, шипящие звуки. Тьма окутывала её чёрным страшным удавом, не давая дышать и пошевелиться.
Утром девушка проснулась совсем разбитая, нудно болела голова, но она нашла в себе силы и тщательно собралась на работу. Из зеркала на неё посмотрела бледноватое отражение, но бледность не портила миловидное лицо девушки. Арина подхватила плащ и сумочку, в тон к плащу, и быстро выскочила на улицу.
Первую, кого встретила Арина, была гардеробщица тётя Лиза, мама Костика.
Девушка подумала: «А ведь Нюра описала мне свою свекровь как совершенно постороннего человека. Почему?»
Уже подходя к библиотеке, Арина нос к носу столкнулась с Нюрой. Подруга холодно и безразлично прошла мимо, не ответив на приветствие Арины, словно она была совершенно посторонним для неё человеком.
— Да, дела, — тихо прошептала Арина и, переведя дыхание, уверенно зашла в школьную библиотеку.
— Здравствуйте, — спокойно произнесла девушка, ненавязчиво разглядывая библиотекаря.
За стареньким письменным столом, перед ноутбуком, сидела круглолицая, темноволосая женщина с высокой грудью и прямой спиной. Навскидку Арина дала ей лет пятьдесят. Голубая шифоновая блузка плотно облегала её тело, подчёркивая пышные формы. Пушистые волосы библиотекарши были собраны на затылке в аккуратную шишку.
— Я учительница истории.
— Да, да. Меня Лариса Петровна предупредила, — ответила женщина, поднимаясь с места и смотря Арине прямо в глаза. Протянула девушке ладошку лодочкой и представилась:
— Танеева Анна Андреевна.
Арина смутилась, но пожала прохладную руку женщины и произнесла:
— А у вас историческая фамилия.
— Не только фамилия, но и корни, — ответила Анна Андреевна и неторопливо села на место, выпрямив спину.
Арина удивлённо приподняла брови, но уточнять ничего не стала и осмотрелась. Помещение библиотеки было тесноватым. Два больших окна достаточно хорошо освещали помещение. Старые стеллажи заполнены в основном учебной литературой.
Анна Андреевна долго шебуршала чем-то в ящичке стола, наконец-то достала чистый формуляр и приготовилась его заполнять.
Арина, спокойно наблюдавшая за действиями женщины, присела на краешек стула, готовясь отвечать на вопросы библиотекаря.
Когда формальности были закончены и Арина получила стопку новеньких учебников, Анна Андреевна, хитро прищурив глаза, поинтересовалась:
— А что вы знаете о Танеевой Анне Александровне?
Арина вскинула голову, немного опешила и уточнила:
— Вы хотели сказать, о Вырубовой Анне Александровне, в девичестве Танеевой? — и, примостив учебники на краешек письменного стола, с любопытством посмотрела на женщину.
— Именно это я и хотела сказать.
Девушке показалось, что библиотекарь усмехнулась, и она подумала: «Проверяет, насколько хорошо я знаю в истории период царствования Николая Второго. Ну что же, получи».
И вслух произнесла:
— Я читала мемуары Танеевой-Вырубовой «Страницы моей жизни», где Анна Александровна пишет о себе, о Григории Ефимовиче Распутине и царской семье.
— И вы склонны доверять этим мемуарам? — Танеева словно проверяла свою собеседницу на личное отношение к данному эпосу.
— А у вас есть, какие-то сомнения в их правдивости? — вопросом на вопрос ответила Арина.
В библиотеку вбежали две девочки, ученицы начальных классов. Вежливо поздоровались и прилипли, подталкивая друг друга, к столу Анны Андреевны. Танеева губами улыбнулась девочкам, но девушке на миг показалось, что глаза у неё оставались холодными, словно в них поселились осколки льда, и обратилась к Арине:
— А знаете что, приходите, сегодня вечерком ко мне домой, этак часикам к семи, чайку попьём и побеседуем. Я живу в Девятом Переулке, сразу за недостроенным домом.
Девушка остолбенела, у неё побежали в глазах разноцветные точки, и молниеносно пронеслось в голове: «Это же дом тёти Тани. Так вот кто его купил».
А вслух она постаралась как можно спокойнее ответить:
— Хорошо. Я зайду.
