Я прослушала пленку. «Выведите кто-нибудь эту сумасшедшую!» Да уж, на признание это мало похоже. И что же мне теперь делать? Ума не приложу.
Дома я принялась ходить из угла в угол, собирая мысли в кучку. Может быть, попытаться разузнать что-нибудь об обстоятельствах смерти Стефании? Вдруг мне улыбнется удача и я найду надежного свидетеля? Ага, такого свидетеля, который совершенно случайно записал на видеокамеру, как Белла Попова сначала подмешивает Стефании снотворное, а потом открывает на газовой плите все конфорки.
От раздумий меня отвлек телефонный звонок. Незнакомый женский голос спросил:
– Это Людмила Лютикова?
– Да.
Голос радостно зачастил:
– Я представляю косметическую компанию «Вторая молодость». Вы принимали участие в рекламной акции и выиграли приз – бесплатную консультацию нашего косметолога!
– Пожалуйста, подождите минутку... – Я нашла бумажку, на которой записала название прошлой фирмы. Нет, здесь «Вечная молодость». – Да, я вас слушаю.
– Консультация косметолога абсолютно бесплатная! У вас дома, в любое время! Косметолог определит тип вашей кожи, избавит от дефектов. Какое время вам удобно?
И чего это они на меня накинулись? Слух, что ли, прошел по всей Москве, что Люся Лютикова – дурочка, у которой водится лишняя тысяча долларов? А может, на этот раз обойдется без лохотрона? Вдруг это действительно будет консультация косметолога?
– Мне удобно сегодня, через час.
– Хорошо, наш консультант подъедет к вам через час. Давайте уточним ваш адрес и возраст.
Я назвала.
Собеседница попрощалась и повесила трубку.
Ровно через час в дверь позвонили. Я открыла – и обнаружила на пороге Северину Сигизмундовну собственной персоной. На этот раз на ней была розовая шляпка в тон розовому чемоданчику в руках.
– Северина Сигизмундовна! – воскликнула я. – Вы что же, теперь в другой фирме работаете? А как же «Вечная молодость»?
Старушка махнула рукой:
– А, дрянь у них, а не косметика! А я, – она гордо приосанилась, – всегда продаю только то, что мне самой по-настоящему нравится!
Глава 35
На следующее утро меня разбудил звонок в дверь. Я продрала один глаз и посмотрела на часы – 6.05. Да они озверели, что ли? Не буду открывать! Никого нет дома!
Мне почти удалось заснуть, когда звонок раздался опять. Одновременно дверь затряслась под ударами. Господи, такое ощущение, будто настал конец света!
– Да иду я, иду!
Я сползла с дивана и поплелась к двери.
– Кто там? – Я припала к дверному глазку и попыталась рассмотреть лестничную площадку.
Довольно бессмысленное занятие, если учесть, что зрение у меня «минус пять», а линзы лежат в ванной. Я увидела какое-то расплывшееся свиное рыло вместо лица.
– Открывайте, мы из домоуправления! – раздался свирепый женский голос. – Нам надо проверить стояки с горячей и холодной водой!
– Вы в своем уме? В такую-то рань?! – возмутилась я, накидывая плащ поверх пижамы.
– А позже никого не застать, все на работе! – вопила дама. – В подъезде висело объявление, вас предупреждали! Открывайте, иначе отключим воду!
И пока я возилась с ключами, дама продолжала громко возмущаться:
– Ну что за люди! Для них же стараешься, а они двери не открывают! Вот отключим воду, тогда будете знать! Дом находится в аварийном состоянии, а они слесарей не пускают!
Наконец я справилась с замком и открыла дверь. И сразу же мне в лицо ударила струя из газового баллончика. Глаза пронзила острая боль, я стала задыхаться. Кто-то толкнул меня на пол, навалился сверху. Я почувствовала, что мои руки связывают скотчем, потом то же самое проделали с ногами. Все это время из моих глаз лились слезы, и я безостановочно кашляла.
Наконец мне удалось восстановить дыхание и приоткрыть глаза. Я лежала на полу, надо мной нависла женщина. Господи, что это? Опять свиное рыло. Тут я догадалась, что она надела новогоднюю маску поросенка.
– Белла, это вы? – прохрипела я. – Я вас узнала!
Женщина молчала.
– Вы хотите меня убить?
Поросенок весело улыбался.
– А как вы это сделаете? – допытывалась я.
Вместо ответа Белла вывернула до упора конфорки на плите. Квартира у меня «элитная», гостиничного типа. Чтобы попасть на кухню, достаточно сделать от входной двери один шаг. Значит, вот что она задумала – избавиться от меня и продолжать жить как ни в чем не бывало!
Я принялась лихорадочно соображать. Плита старенькая, всего две конфорки, причем одна не работает. Газ еще не скоро заполнит квартиру. Значит, у меня есть время. Может, попытаться разжалобить убийцу?
– Вы знаете, Белла Анастасовна, мне совсем не хочется умирать. Я и не жила-то толком! У меня же еще все впереди!
Поросенок насмешливо хрюкнул.
– Да, я понимаю, что вы хотите сказать. Мол, тебе уже за тридцать, ты профукала свой шанс. Лермонтов умер в двадцать семь лет, Есенин – в тридцать, Шуберт – в тридцать один. Да, я многое упустила, но я верю, еще не все потеряно! Теперь я буду ценить каждое мгновение. Я даже похудею!
Поросенок скептически покачал головой.
– Правда-правда, – тараторила я, – я возьму себя в руки! Перестану лопать конфеты и пирожные, запишусь на фитнес. Вы ведь правильно тогда говорили, что причину обжорства надо искать в голове, помните? Я наплевательски относилась к своему телу, потому что мне вообще не нравилась моя жизнь. Я думала, что в ней нет ничего хорошего. Но теперь-то я поняла, что это не так! Пока ты жив, перед тобой открыты все двери, для тебя нет ничего невозможного! О, как я это сейчас понимаю!
Круглая розовая мордочка бесстрастно взирала на меня.
Тут меня осенило:
– Да ведь вы таким же образом убили Стефанию! Сначала прыснули в лицо газовым баллончиком, потом связали ее и открыли газ! Я права?
Белла решительно взяла в руки скотч и заклеила мне рот.
До меня запоздало дошло, что надо было звать на помощь. А я-то, дура, завела разговоры по душам!
Ну вот и закончилась моя молодая жизнь! Сейчас Белла уйдет, подождет пару часов, пока газ отравит каждую клеточку моего организма, потом вернется и снимет скотч. И все будут думать, что я покончила с собой от невыносимости бытия.
Интересно, как отреагируют на это известие коллеги?
Редактор Лена наверняка заявит:
– Странная она была, эта Лютикова. Я давно подозревала, что у нее депрессия.
– Будешь тут в депрессии, – в тон ей отзовется Катя, – когда весишь центнер!
И курьер Варвара обязательно вставит свои пять копеек:
– О покойниках, конечно, плохо не говорят, но Люська, доложу я вам, ужасно безвкусно одевалась.
А Руслан Супроткин? Будет ли он сожалеть о моей смерти? Поймет ли он наконец?..
Тут входная дверь распахнулась. На пороге моей квартиры толпились какие-то люди. Их лиц я не видела, но зато замечательно слышала голоса.
– Безобразие! Сколько можно отключать нам воду?! – возмущалась пенсионерка Клара Степановна.
– Эта баба наврала про объявление! – вопила рыночная торговка Бариба. – Не было никакого объявления!
– Да они специально не предупредили! – кричала мать троих детей Вероника. – Потом скажут, что никто не подпустил их к стоякам – и перекроют вентиль!
Ага, вот и соседи подтянулись. Все-таки зря Белла Попова на лестничной площадке орала во все горло про отключение воды. Для жителей нашего подъезда это больная тема. Дело в том, что в последнее время у нас перебои с горячей водой. Иногда домоуправление предупреждает, что будет ремонтироваться какая-то труба, но чаще воду отключают без всяких предупреждений. И надолго – на неделю, месяц...
Я-то ладно, я человек интеллигентной профессии, за компьютером работаю. Я могу как-то перетерпеть, нагреть воду для гигиенических целей в электрическом чайнике. А сколько таких чайников нужно Веронике, у которой трое детей и все мал мала меньше? И что делать Барибе, которая продает на рынке живых карпов? Чтобы избавиться от рыбного запаха, ей надо час отмокать в горячей ванне. А Клара Степановна недавно сломала ногу, передвигается на костылях и не имеет возможности мотаться с горячим чайником.
Поэтому неудивительно, что при словах «отключим воду» соседи выползают из квартир хоть днем, хоть ночью. И готовы с вениками наперевес защищать свое право на чистоту.
Думаю, взору моих соседей предстало живописное зрелище. Люся лежит на полу, вся с ног до головы перевязанная скотчем. Над ней склонилась хрюшка-мутант. Наверное, странная картина еще больше подстегнула их праведное возмущение.
– Это она хочет отключить нам воду?! – прокричала Клара Степановна.
