Что за хрень?
Я слышала, что кто–то зашел в раздевалку, но почти сразу же я почувствовала, как мои ноги становятся ватными, а голова свинцовой. Меня кто–то оторвал от шкафчика, и я смутно различила обеспокоенное лицо Брук. Она держала меня за плечи, я же опускалась на пол.
Лечь. Мне нужно было лечь.
И сразу после этого я почувствовала лишь одно.
Я почувствовала, как проваливаюсь в темноту.
Какой– то ужасный запах ударил мне прямо в нос. Я заморгала.
Открываю глаза, чтобы лицезреть над собой белоснежный потолок. Пробую сесть, но меня сразу же возвращают в лежачее положение, а надо мной возникают бледные лица Нейта и Брук.
«Замечательно».
– Ты упала в обморок, деточка. – Надо мной склонилась медсестра. – Раз ты пришла в себя, мы будем выяснять причины. Пока твои спасатели постоят в коридоре.
Когда ребята вышли, мне стали мерить давление, которое оказалось очень низким, проверять зрачки и реакцию, и так как никто ничего не знал про мои нервы, причину вывели самую банальную.
Отказ от еды.
Когда меня спросили, как часто я кушаю, я непроизвольно задумалась. За последние пять дней я помню только, как обедала в столовой каким–то салатом. Дома это в основном были йогурты и молоко.
Видимо, на нервной почве я сама не заметила, как перестала нормально питаться.
Врач же выписала мне кучу каких– то рекомендаций и дала освобождение на пару дней. Она вышла со мной в коридор и обратилась к ребятам с просьбой отвести меня домой. Нейт сразу согласился, Брук же побежала в спортзал, видимо, за моими вещами. Вдвоем они помогли мне дойти до стоянки.
Все мы молчали.
Брук осталась в школе, так как освобождение выписали только Нейту. Сам парень не трогал меня, только искоса посматривал.
Я не смогла самостоятельно выйти из машины, и если бы не реакция Нейта, я бы уже поцеловала асфальт. Парень помог зайти в дом и уложил на диван.
Все, что мне удалось выдавить из себя, это «Спасибо». Нейт лишь покачал головой и ушел, когда я его попросила.
И я снова остаюсь одна.
Глава 20
Весь день я провела в забытье. Я просыпалась, через силу ела и снова засыпала. Успокоительное пить больше было нельзя, а реакция из–за него итак уже притупилась.
Уже ложась спать поздно вечером, я решила проверить свой телефон. И похолодела, когда увидела шесть пропущенных от Блэйка.
Дерьмо.
Я набрала его, но парень не брал трубку.
Очень плохо.
Я не пошла в школу на следующий день, пользуясь тем, что у меня было освобождение. Чувствовала я себя уже лучше, слабости, как таковой, уже не было, поэтому я занялась уроками, так как запустила их в последнее время.
У Хелен болела мама и у нее были какие–то проблемы в больнице с документами, поэтому Хелен переживала сейчас за нее, не особо обращая внимание на мое поведение, чему я была очень рада.
В обед мне позвонил Блэйк.
– Сегодня езжай сама забирать своих братьев с тренировки.
И положил трубку.
Сукин сын!
То чувство ужаса, которое охватило меня после его слов, просто не описать. Я накинула на себя пиджак, и сказала Хелен, что заберу малышей сама. Поэтому, выскочив из дома, доехала да их клуба за рекордные пятнадцать минут.
