твоей матери? мы может отбросить формальности. Клянусь, она покрывается сыпью каждый раз, когда слышит, как Люк называет меня Алекс, – она толкнула его локтем. – Так что тебя беспокоит, Грифф?
Он смущенно улыбнулся. – Если честно, то многое.
– Ты можешь мне рассказать, – она подмигнула ему, от чего с ее лица исчезла вся серьезность, и на секунду она стала похожа на обычную молодую девушку, а не на будущую наследницу престола. – Я умею хранить секреты.
Гриффин призадумался. Ему было не с кем поговорить, за исключением Алекс. Она поймет его ситуацию. – Скажи, как можно вызвать интерес у простолюдина?
Она засмеялась. – Для начала, перестань их так называть. Это грубо. – Она наклонилась к нему. – Дело в твоей ассистентке, да? Я ее видела. Очаровательная девушка.
Он прищурился, глядя на Алекс. – Почему ты решила, что это она?
– Потому что я ни разу не видела, чтобы ты так быстро выходил из себя, мистер Гриффин, – поддразнивала она, используя неправильное обращение Мэйли.
Он застонал. – Я множество раз ее поправлял, но она, кажется, не понимает.
– Это мило.
– Совершенно не мило, когда она это делает в присутствии моей матери.
Алекс рассмеялась. – Это точно. Сибилла–Луиза закипает от злости? да? Я бы сказала? она строже к соблюдению традиций, чем наша бабушка, хотя я всегда считала именно ее ужасной приверженкой традиций.
Гриффин тяжело вздохнул, пока они продолжали гулять. – Так… как ты показала Люку свою симпатию к нему? У меня это совершенно не получается.
– Боже, Грифф. Ты что раньше ни с кем не встречался?
Встречался, но это были дочери дворян Белиссима, с которыми его намеренно сводили, или же богатые девушки из Лиги Плюща, привыкшие к светской жизни, включающие в себя гламурные вечеринки, игры в поло и многое другое из жизни высшего общества. – Тут… другое.
– Ясно, – сказала Алекс. – Когда я решила поближе познакомиться с Люком, я пригласила его на ужин во дворец. Но перед этим позаботилась, чтобы мы остались одни, и нам не мешала ни моя мама, ни бабушка. И я изобразила большой интерес к фильму, который они снимали прошлым летом здесь в Беллиссиме. Он пригласил меня на съемочную площадку, и я приходила туда каждый день. После этого, он понял мои намеки.
Гриффин был впечатлен. – И бабушка это позволила?
– А я не спрашивала ее мнения, – ответила с сияющими глазами Алекс. – За последние 2 года я отвергла 4 предложения от подходящих кандидатов. Я думаю, она поняла, что я выйду замуж только по любви, а не за того, кого они мне выберут. – Она мотнула головой. – Как хорошо, что наша семья не такая традиционная, в отличие от других монарших семей, но думаю, все удивились, узнав, что я выхожу замуж за американца.
– Еще и простолюдина, – добавил Гриффин.
Алекс ударила его покрытой шелковой перчаткой рукой. – Грифф, тебе действительно пора перестать обращать внимание на происхождение. Это будет шаг номер 1.
– Хорошо, хорошо.
– Шаг номер 2, показать ей свой интерес. Ты это уже сделал?
Он подумал об их утреннем поцелуе. – Я думаю, она догадывается.
– Тогда дай ей понять о серьезности своих намерений, – посоветовала Алекс. – Что ты не планируешь встречаться с кем–то еще. Это ведь так?
– Я не знаю.
– Что значит, ты не знаешь?
– Я, правда… не знаю. Она другая.
– В каком смысле?
– Она такая… американка. Южанка до мозга костей.
– Я не понимаю.
– В Штатах таких называют «деревенщина», – ответил Гриффин, но, видя удивленное лицо Алекс, добавил. – Так называют людей из глубинки. Вот, например, Мэйли считает себя заговорщицей ожогов.
– Кем?
Гриффин объяснил все кузине, и та была больше заинтригована, нежели удивлена. – И ты говоришь, она проделала это с твоей рукой?
Он показал ей костяшки своих пальцев, на которых, на удивление, не было даже ушибов. Хмм. – Должно быть, я ушиб ее не так сильно, как предполагал.
– Или дело в другом, – сказала Алекс. – В мире много необъяснимого. Это так интересно. Люк, между прочим, очень суеверный, – на ее лице
