разрушили эти водоводы, воды в самой крепости хватило бы на многие месяцы осады.
Пленные лишь усмехались, наблюдая за торжествующими врагами. Они наивно полагали, что, даже если Тимур обнаружит водоводы, запасов воды хватит надолго и Дербент устоит. Они не знали Тимура!
Не раздумывая долго, эмир приказал инженерному отряду найти и вскрыть хоть один водовод. Под страхом ужасной смерти один из пленных указал место, где соединялись два водовода. Гулямы разрыли землю, подняли каменные плиты. Вот он – водовод, по которому чистая холодная вода с гор текла в крепость.
Тимур поступил коварно. Он приказал забить несколько животных и оставить их под открытым солнцем разлагаться. Когда же по истечении нескольких дней трупы баранов раздулись и стали немилосердно вонять, Тимур распорядился порубить их на куски и сбросить в водовод.
Тухлое гнилое мясо попало в водовод, далее – в водохранилище и отравило всю воду. Поистине – извращенный поступок жестокого ума!
В крепости начались болезни, вспыхнула эпидемия. Люди стали умирать от болезней и жажды. А войска Тимура стояли на безопасном расстоянии и спокойно ждали, когда город падет к их ногам, как спелое яблоко с яблони.
И такой момент настал. Защитники крепости уже не могли держать оружие в ослабевших руках, да и самих воинов осталось немного.
Гулямы ворвались в крепость и заняли город.
Памятуя о болезнях, вызванных отравленной водой и подкосивших защитников крепости и жителей, Тимур перед штурмом отдал распоряжение – здоровых мужчин без нужды не убивать.
Когда город оказался в его власти, Тимур отдал еще одно распоряжение – очистить Дербент от мертвецов. Для этого каждому десятнику – он-баши – были выделены улицы и пленные мужчины из местных. Под присмотром гулямов они собирали трупы людей и животных, несли или везли их на тележках к морю и сбрасывали в воду.
Убрать трупы из города было необходимо, это понимали и сардары, и Тимур – иначе болезни неминуемо перекинутся на армию. Предать земле множество мертвых было просто невозможно: земля каменистая, и вырыть могилы затруднительно. Для того чтобы их сжечь, нужно много дров, а где их взять? Море, горы, участки степи – все, чем богаты эти горские земли. Вот и нашли выход – в море сбрасывать.
Когда во время осады крепости Тимуром люди умирали во множестве, о мертвых никто не заботился – не до того было. Так они и лежали в своих домах и на улицах, разлагаясь. Заняв город, гулямы зажимали носы – настолько силен был запах тления. Воздух был отравлен, насыщен миазмами. Днем пленные очищали город, а на ночь гулямы покидали его.
Тимур все это время жил за городом, в шатре, под охраной телохранителей. Здесь его и нашел гонец с известием от хана Идигея, находившегося в Сарай-Берке – при ставке правителя Золотой Орды Койричок-оглане. Гонец передал послание, что из княжества Елецкого доставлены оговоренные за выкуп князя Федора Ивановича деньги. Отпускать ли князя – ведь условия его освобождения выполнены.
Эмир задумался. С момента взятия штурмом этого городишки Карасу и пленения князя прошло уже… да поможет Аллах вспомнить!.. Да, полгода. Как быстро летит время! На послании эмир приказал писцу начертать только одно слово: освободить!
Хан Идигей поручение выполнил в точности.
Стражники открыли узилище и выпустили князя. Ни денег, ни еды, ни лошади у него не было. До Ельца путь долгий и опасный, в степи рыщут отряды татарские. Благо купцы русские, остановившиеся поторговать в Сарай-Берке, сжалились, взяли князя на ушкуй до Рязани – под честное слово, потом вернуть должок. А иначе – хоть ложись да помирай.
Федор Иванович молил Бога за освобождение из плена, не зная, за кого ставить свечку. Но предполагал, что деньги сын или боярин Никита Глебович у великого князя Московского Василия Дмитриевича выпросил.
Так оно и оказалось впоследствии, когда отец и сын встретились. Рассказал сын, что на коленях он упрашивал великого князя выручить отца из неволи. Нехотя согласился Василий Дмитриевич, имея мыслишку тайную, что склонится Федор Иванович, благодарный за спасение, к Москве, отойдет от Олега Рязанского. Хоть и не близко к Москве Елец, хоть и сгорел дотла, а все же княжество. В порядочности Федора Ивановича князь Московский не сомневался – тому порукой честь его.
Деньги – должок немалый – князь и в самом деле вернул, только возврат этот растянулся на несколько лет. Да и откуда деньгам взяться, коли Елец в руинах, а княжество бедное?
Однако же Елец из руин восстал. Как князь вернулся, едва узнанный – заросший волосьями да в рубище грязном и вонючем, так потянулись в Елец горожане, кто спастись сумел, жив остался да в плен не попал. Застучали топоры, завизжали пилы, начал Елец отстраиваться.
С десяток лет обходили татары Елец стороной. То ли бек Ярык-оглан слово замолвил, то ли сами понимали, что трофеев в Ельце не возьмешь, а живот потерять можешь? Кто знает!
Когда гулямы силами местных жителей очистили город от трупов, занял Тимур дворец ханский. Правда, убогенький, не чета его дворцу в Самарканде или даже дворцу Бичура-хана в Булгаре. Глашатаи объявили, что отныне и во веки город становится частью владений Тимура, пограничным городом, а жители его находятся под защитой великого эмира. А порукой тому – наместник Тимура и воины, кои остаются Дербент охранять.
Войска же Тимура с великим эмиром во главе направились по западному побережью Каспия в Персию. Слава и ужас при приближении его войска
