Сначала я подумал, что ослышался. Люди смотрели на меня, Финан держал меня за руку, а я был уверен, что ослышался, но потом Годвин снова принялся распевать:
— Гизела, великая шлюха, теперь Скади. Она — кусок грязи в человеческом обличье, гнилая шлюха, дерьмо дьявола с грудями, шлюха, Гизела! Бог убил ее потому, что она была грязной, а теперь она вернулась!
— Нет, — сказал мне Финан, но не очень настойчиво.
Я встал.
— Господин Утред! — резко окликнул Альфред.
Епископ Ассер наблюдал за мной с полуулыбкой, а его ручной монах корчился и вопил.
— Господин Утред! — снова крикнул Альфред, хлопнув ладонью по столу.
Я шагнул в центр зала, взял Годвина за плечи и повернул к себе слепым лицом.
— Господин Утред!
Альфред встал.
— Ты лжешь, монах, — сказал я.
— Она была грязью! — сказал, словно выплюнул Годвин и начал колотить меня кулаками по груди. — Твоя жена была дьявольской шлюхой, шлюхой, ненавидимой Господом, а ты — орудие дьявола, ты, муж шлюхи, язычник, грешник!
Зал взорвался шумом.
Я не сознавал всего этого — только багровую ярость, которая поглотила меня и горела во мне, наполняя уши воем. У меня не было оружия. Здесь был королевский дом, где оружие было под запретом, но безумный монах колотил меня и верещал, и я занес правую руку и ударил его.
Удар получился вполсилы. Может, Годвин почувствовал, что сейчас будет, потому что быстро отшатнулся, и мой кулак угодил ему в челюсть, вывихнув ее так, что подбородок вывернулся в сторону и кровь закапала с губ. Он выплюнул зуб и дико замахнулся на меня.
— Довольно! — прокричал Альфред.
Люди, наконец, пришли в движение, но мне казалось, что они двигаются преувеличенно медленно, а Годвин плюнул в меня кровью.
— Любовник шлюхи, — прорычал он.
Или мне показалось, что он так сказал.
— Остановись! Я приказываю! — крикнул Альфред.
— Муж шлюхи, — четко произнес окровавленный рот.
Поэтому я ударил монаха снова, и этим вторым ударом свернул ему шею.
Я не собирался его убивать, хотел только заставить его замолчать, но услышал, как хрустнули позвонки. Я увидел, как голова его неестественным образом склонилась на бок, а потом монах упал на одну из жаровен, и его короткие черные волосы вспыхнули ярким пламенем.
Он рухнул на пол с разбитой мозаикой, и зал наполнила вонь горящих волос и опаленной плоти.
— Арестуйте его! — услышал я громкий крик епископа Ассера.
— Он должен умереть! — выкрикнул епископ Эркенвальд.
Альфред просто смотрел на меня в немом ужасе. Его жена, ненавидевшая меня, вопила, что я должен заплатить за свои грехи.
Финан взял меня за руку и потащил к двери зала.
— Домой, господин, — сказал он.
— Стеапа! Держи его! — окликнул Альфред.
Но Стеапа меня любил. Он и вправду двинулся ко мне, но так медленно, что я добрался до двери прежде, чем королевская стража сделала нерешительную попытку преградить мне путь. Зловещее рычание Финана заставило их развести копья. Финан потащил меня в ночь.
— Теперь идем, — сказал он, — быстро!
Мы побежали вниз с холма к темной реке, оставив позади мертвого монаха, волнение и шум.
Часть вторая
Викинг
