— Я изменилась, — поправила прядь волос Мария.
— Я тоже.
— Я стала толще, ты стройнее, — заметила она.
— Ты все такая же красивая, — засмеялся Юрий. — А я… Долгая работа над собой, чтобы наконец обрести приемлемые формы. Как Никита? Вы счастливы?
— Я не знаю. В смысле, я счастлива, у меня ученики, дочка. А как Никита — понятия не имею. Понимаешь, Юра, я не вышла тогда за него замуж, не смогла.
— Почему?
— Почему? — Мария на секунду задумалась. — Что же я… Ты присаживайся, пожалуйста, — указала она на диван.
Юрий Александрович сел и снова спросил:
— Что помешало вашему браку? Ты не ответила на мой вопрос.
— Понимаешь… Я… я поняла тогда, что люблю тебя. Но что про это говорить! Было и было! И быльем поросло! — Она присела на диван рядом с ним.
— Я так долго хотел услышать эти слова.
— Я догадывалась. Ты улетел за границу с Анной. У вас всё нормально? Ты счастлив?
— Я улетел с Анной, да… Откуда ты знаешь? — удивился Юрий Александрович. — Мне было трудно пережить твое замужество, хотелось всё поскорее забыть. Я продолжил лечение в швейцарской клинике, там и остался жить. А Анна… Она полетела со мной лечиться от алкогольной зависимости, я пожалел ее. Она вылечилась, вышла замуж за швейцарца и родила двоих детей. Живут они мирно, я иногда бываю у них в гостях. Но откуда ты знаешь, что я улетал с Анной?
— Я прилетела к тебе для решительного объяснения. Ну, чтобы исправить ошибку и сказать тебе самые важные слова на свете. — На глаза Марии навернулись слезы.
— Девочка моя, если бы я знал… Почему больше не искала меня?
— Я узнала, что беременна от Никиты, и решила, что ты не будешь от этого в восторге.
— Ты как всегда решила всё за всех, — поцеловал ее руку Юрий Александрович.
— Так ты…
— Я живу один. Но теперь, думаю, это положение изменится. У меня еще остался порох в пороховницах. Я готов добиваться женщины, которую любил все эти годы. — Он обнял Марию. — Ну что? Я на машине. Предлагаю тебе немедленно отправиться к твоей дочке. Должен же я познакомиться с той, которая, по твоему мнению, могла бы помешать нашему счастью! Глупая ты, Машутка… Какая же ты глупая… Я же мог стать для нее отцом, и, заметь, успешным. Ну, в путь?
— В путь! — кивнула Мария, вытирая слезы.
В ее душе пели птицы и цвели розы. Впервые за долгие-долгие годы она была по-настоящему счастлива и не стыдилась своего чувства.
