С ошарашенным взглядом, на входе в здание клиники меня встречал не только главврач заведения, но и невесть откуда взявшийся обеспокоенный наставник. Причем последний встречал, как бы это выразиться — не особо радушно:
— Через пень тебя да в наковальню, Ларин! Ты что отговорить его не мог, что ли?! А если бы он сдох у нас здесь ненароком — потом бы ты перед Ватиканом отвечал?! Но это еще полбеды. Насколько я понимаю: раз противник использовал вараниум, то вы уничтожили старшего офицера технократии по крайне мере третьего ранга. А теперь, внимание, вопрос — Вы что, охренели?!
— Первого, Андрей Павлович, первого ранга.
Взбудораженный рыжий маг продолжал орать:
— Нет, вы не просто охренели, вы — совсем охренели! Да Ешки-матрешки! Первого ранга! Ты хоть понимаешь, что может начаться?!
— Да ничего. Это был «Красный поединок». Они не смогут ничего предъявить.
После этих слов главврач и наставник значительно успокоились.
— Уф… Ладно, Ларин. Чтобы впредь следил за своим уважаемым напарником, а Вы, доктор, к вечеру подняли на ноги иностранного гостя. Всем до скорого, у меня дела!
Раздав указания, Андрей Павлович куда-то ретировался.
— Как самочувствие пациента, как состояние?
Врач немного ехидно улыбнулся.
— Не поверите, — отлично! Будь ваш инквизитор обычным человеком — уже при смерти был бы, или еще хуже того. Клеврет же выкарабкается. Даже несмотря на этот мерзопакостный вараниум. К вечеру, при полном покое и безупречной заботе, сможем поднять на ноги вашего инквизитора. Кстати, если бы пуля пробила, к примеру, сердце, даже мы не смогли бы его вытащить. Говорят, что от подобного и вампиры умирали. Врут — не врут, — как знать. В общем, можете считать, что везунчик он у вас. Штамп это врачебный, конечно, но иногда лучше и не скажешь. Сейчас же, уважаемый следователь, даю вам на все про все ровно десять минут. Разговаривать с пациентом можно, но только негромко и неспешно. Через десять минут я его заберу и верну только вечером. Вы это учтите.
Вежливо попрощавшись, главврач куда-то ненадолго отлучился и мне представился шанс немного побеседовать с Максимилианом. Разговор пошел на латыни:
— Во-первых, — поздравляю, это было круто! Во-вторых, Максимилиан, вот Ваш «Четверг»! И, в третьих, как агент-оперативник, скажу следующее — мои текущие навыки просто ничто по сравнению с вашими! При равных условиях я бы никогда не выстоял против подобного врага.
— Nulla aetas ad discendum sera[55], дорогой мой друг, nulla aetas ad discendum sera. Со временем ты обязательно раскроешь свой огромный потенциал. Я более чем уверен в этом. Сейчас же я хочу тебе кое в чем признаться. Теперь, когда нас связывает не только несколько дней совместной работы, но и «Красный поединок», я считаю необходимым поделиться с тобой одной важной тайной: в Санкт-Петербург я, как и «Кардиналы праха», прибыл, преследуя именно личные цели. Скажу прямо — Я приехал мстить так называемому «Черному Кардиналу праха» — маркизу Даниэлю Мария де Во. Эта проклятая тварь убила моего отца! Моего первого наставника и названного сына профессора Ван Хелльсинга — Григория де Хелльсинга. Я поклялся отомстить, и как никогда близок к этому. Когда-нибудь, в более подходящей обстановке, я обязательно расскажу тебе свою историю, а сейчас, мне необходимо восстанавливаться. До вечера, мой друг. До битвы остались считанные часы, и если ваш так называемый Великий Князь согласится рискнуть, то у меня появятся шанс свести счеты с одним из моих самых заклятых врагов. Надеюсь, Бог услышит мои молитвы!
До встречи, Алексей, до вечера…
— До вечера, Максимилиан.
Инквизитор расслабился и лег на кровать. Спустя несколько минут, появился главврач и попросил триария покинуть палату. На часах было около трех дня…
К вечеру в кабинете Прокуратора собралась внушительная и крайне разноплановая компания. От подобного количества пришедших гостей просторное помещение начало казаться не таким и большим. Великий Князь Санкт-Петербурга принял решение бросить вызов «Кардиналам праха» и привел с собой на экстренное совещание Префекта, Экзекутора и одного крайне странного гостя из Алого Конклава Вены. Кроме того, в комнате находился триарий, его рыжий наставник и перебинтованный, но уже вполне боеспособный напарник чародея. Даже сама госпожа Блаватская почтила своим присутствием это собрание. По доброй традиции, первым слово взял Прокуратор:
— Итак, господа, сегодня нам предстоит очень долгий и важный разговор. Нависшая над нашим городом опасность как никогда реальна. Нам всем есть, что обсудить! Так, начнем же!..
Глава XIV
