предвидеть как будет развиваться ситуация. И к тому же еще и человеком сильным и решительным и очень жестоким и злопамятным — продолжал свой рассказ Джон Смит.
— С чего вы взяли насчет жестокости и злопамятности? Исходя из его прозвища Кровавый царь? — спросила Мария.
— Никто из белогвардейских генералов и не подумал обратиться к императору, с просьбой вернуться на трон. Для него они были клятвопреступниками, и прекрасно зная характер царя, понимали, что вернув себе власть, тот сумел бы за измену покарать. Но это всё не так сейчас важно — закончил свой рассказ Джон.
— В любом случае спасибо вам Джон за рассказ. Сейчас я совсем по-другому смотрю на фигуру царя Николая Второго благодаря вашему рассказу — сказал Лука.
— Действительно вбитая в голову идея о том, что страной 23 года правил слабый и безвольный император, плохой руководитель и политик, это мягко говоря, бред. Он правил страною 23 года, вёл войны, подавлял революции и бунты. Император и его семья это была самая высшая элита страны. Только они, если их включили вновь в систему пусть тайного, но управления государством, могли помочь вывести государство из погибели в случае великой опасности — поддержал Луку Станислав Александрович.
Джон Смит посмотрел одобрительно на Станислава Александровича и продолжил свой рассказ:
— Вы здесь очень точно этот момент предугадали. Помните, я рассказывал о том, что по моим сведениям последний русский царь был вывезен из страны в 1919 году по согласованию с германской стороной. И до 1941 года по этому вопросу у СССР и Германии было полное согласие. Но в тот момент, когда началась война между Германией и Россией, прежним договоренностям пришел конец.
— Да — ответил Лука — прекрасно помню этот момент из вашего рассказа.
Джон Смит вдохновенно стал продолжать говорить:
— Так вот. СССР действительно не мог допустить того, чтобы царь и его родственники попали в руки германского командования. Это было делом жизни и смерти для страны. Но и вывезти русского императора и всех находившихся с ним родственников на территорию СССР было невозможно без содействия самого Николая Второго. Император, по сведениям, почерпнутым мною из записной книжки, о которой я уже рассказывал, как только узнал о начале войны с Германией, тут же тайно обратился к высшему советскому руководителю с просьбой о своём возвращении на родину. Последний русский царь хотел вернуться на свою родину для того, чтобы внести свою посильную лепту в дело борьбы за её победу над грозным германским врагом. Не забывайте, что именно император был верховным главнокомандующим в первой войне с германцами в двадцатом веке. И его опыт, и большие связи, и огромные финансовые ресурсы, которыми он продолжал располагать, могли быть необходимы стране, в этот тяжелейший исторический период.
И советское военное командование, получив заявление бывшего русского царя, приложило максимум усилий для того, чтобы переправить в СССР данную важнейшую группу людей. Судя по всему, царь и его семья были размещены по прибытию в СССР на одной из особо охраняемых государственных дач на территории Абхазии. Сталин неоднократно туда приезжал во время войны, чаще всего перед проведением особо важных военных операций.
И задумайтесь над теми изменениями, которые стали происходить в СССР начиная с этого времени. Действительно, в СССР начиная с 1942 года начало многое меняться. Были пересмотрены многие моменты во внутренней политике. Изменилось отношение к церкви, была введена новая военная форма, на неё вернулись те самые погоны, которые революционные солдаты воспринимали, как символ угнетения, и прибивали гвоздями к плечам белых офицеров. Многое из прошлой российской жизни стало возвращаться.
Но самое главное. Если до 1943 года советская разведка не могла похвастаться тем, что она могла добывать достоверную информацию об стратегических оперативных планах германского командования, то с этого времени у многих высших офицеров вермахта стало зреть подозрение, что такая информация к русским стала поступать. А поступать такого уровня информация могла только из окружения самого высшего военного командования страны.
Значит, информаторы были членами высшей германской элиты. Такого уровня агентуры у СССР не было, раз они не имели доступа к важнейшей
