Кристофер театрально пожал плечами:
– Точно не я. У меня есть экономка, которая присматривает за шале. По всей видимости, думает, что я могу погибнуть голодной смертью, и каждый раз, когда приходит убирать, оставляет на кухне чудовищное количество выпечки.
– По всей видимости, ты ей очень нравишься.
Он печально покачал головой:
– Только в том смысле, если она хочет себе такого внука. Ей, видишь ли, почти семьдесят два года. Мне кажется, мои чеки ей больше по душе.
– Как скажешь.
Пожилая женщина явно не просто так угощает своего работодателя.
Кристофер сел на диван рядом с Элеонорой и усмехнулся, когда Эмори, не успев ухватиться за журнальный стол, шлепнулся на попку. Негодование ребенка было несколько комичным.
– Он еще доставит тебе хлопот, когда поймет, что может идти куда угодно.
– Представляю и уже пытаюсь обезопасить дом деда.
– Как поживает мистер Портер?
– По-всякому. Иногда оставляет очки для чтения в морозильной камере или забывает надеть брюки, но счастлив, что мы с Кирби рядом. Думаю, он боится, что его отправят в дом престарелых, поэтому старается всячески нам помогать.
– Ему повезло, что у него есть ты.
– Нам всем повезло.
Кристофер наклонился вперед и помог Эмори подняться.
– Вот так, молодой человек. Мир у твоих ног.
– Ну или, по крайней мере, этот стол. – Элеонора разрывалась между гордостью за бесстрашие сына и страхом, что он может навредить себе. – Мне кажется, он ничего не боится. Это и пугает меня до смерти.
Кристофер кивнул, наблюдая за ребенком.
– Не представляю, каково было моей матери. Семь парней – это тебе не шутка.
– Мне кажется, она святая.
Они рассмеялись, и их глаза встретились. Элеонора отвернулась и покраснела. Кристофер наклонился вперед, положил локти себе на колени и принялся рассматривать пол.
– Ты собираешься рассказать мне об отце Эмори? – спросил он.
Элеонора резко вдохнула, потрясенная вопросом. Кристофер никогда не уклонялся от трудных разговоров.
– Нет, не думаю. Я пришла поговорить о Кирби.
Она видела, как Кристофер вздрогнул.
– Элеонора, тебе пришлось нелегко.
– Пожалуйста, не забывай, что мы уже не дети.
Он бросил на нее горячий взгляд:
– О, поверь, я прекрасно это понимаю.
Ее бросило в жар.
Наверняка он также заметил, что у нее на пальце нет обручального кольца. Неужели именно поэтому позволил себе некоторую вольность?
– Кажется, ты предлагал перекусить? – Ей нужно было выиграть время, собраться с мыслями.
– Кажется, это значит, что мне нужно налить тебе лимонад.
Она мягко остановила Эмори, который пытался забраться на диван.
– Нет, малыш. Тебе нельзя лимонад. Вот, гляди, я взяла твою бутылочку.
Кристофер покачал головой:
– Бедный ребенок. Держу пари, ты и печенье ему не разрешишь?
– Конечно нет.
– Шучу. Знаю, что маленьким детям нельзя сахар. Сколько ему? Год?
– Десять месяцев. Он довольно крупный ребенок для своего возраста.
– Держу пари, дядя Кирби в восторге от него.
– Это так. Они чудесно ладят.
– Расскажи мне о Кирби. Почему ты думаешь, что он захочет поговорить со мной?
Элеонора сделала большой глоток и поставила бокал, еще наполовину полный.
