Мужик бросает сумку на пол камеры и говорит:
–Смотрите, украдете щось, повбываю!
Кража у сокамерника, это тяжелейшее преступление в среде заключенных. Обычно на такое пускаются только самые отъявленные негодяи из всех возможных тут находящихся. Когда таких ловят, их могут заклеймить и они удостаиваться унизительной клички "Крыса", которая уже никогда не отпадет от них, до самой смерти. Так вот видимо этот колхозник не понимал понятий, поэтому и выдал такое. Обычно все тюремные анекдоты, близки к оригиналу.
Так вот, в данном случае мужик, которого впихнули в камеру, молчал и это был вызов. Явно были какие-то причины. Сразу попытались узнать, что случилось, в соседней камере. Условным знаком постучали в стену и приложив алюминиевую кружку к стене одной стороной и к губам другой, прокричали:
–Але-муле, шо за чел от вас пришел?
И приложив уже ухо к кружке слушали ответ:
–Не знаем, так же забросили, он ничего не говорит, ответили в соседней камере.
Обстановка еще больше накалилась. По понятиям, должны "курсануть" про того, кто попадает в хату, если он не "первоход", тот кого только что арестовали. Обычно за входящим в камеру приходит следом "малява", все нормально, "чел" приличный или предупреждение, "чай не пить, дружбу не водить, чел на "кругале". Это значит, что-то за ним не хорошее тянется, но еще не подтверждено, и что бы понапрасну человеку не ломать судьбу, он как бы до выяснения, сам по себе. Но бывают и "отпишуться", что мол "крысу поймали, нужно "спросить с него физически", другими словами избить как следует, в наказание за "крысятничество" и в назидание другим. Или еще хуже, что это "гребень" скрывался. То есть "опущенный" или "пидор". Такое бывает, скрывают свое прошлое.
С такими не дай боже "поплоскаться", попить чайку или перекусить. Потом вся хата будет на "карантине" до окончания разбирательств.
Поэтому и вызвало такое негодование, поведение этого несчастного. Он упорно продолжал молчать, когда к нему обращались сокамерники. В принципе, ничего страшного в этом не было. Его могли не трогать, пока не передадут "маляву" с информацией о нем. Но дело осложнялось тем, что не было времени, а если не спросить с него, то потом спросят со всех кто был в камере. Так рассуждали неопытные заключенные. В СИЗО. Те кто заезжал по второму разу, более опытные арестанты и разбирались в тюремных понятиях, и те кто первый раз попал, так называемые «первоходы», обычно сидели в камерах по разную сторону "продола" (коридора) и связи между ними не было никакой ,что бы не наводили воровскую движуху в СИЗО и не оказывали негативного влияния на новых и не опытных арестантов. А тех ссучившихся, которые скрывались от расправы на "строгой " стороне опера бросали в хаты к "первоходам", они там и наводили "движуху" пропихивая то что нужно им для личной выгоды и операм, для работы. Были такие и в этой камере. Один из них, альфонс, сидел уже неоднократно за то, что обирал доверчивых дамочек, ищущих романтики и острых ощущений. Звали его Леха.
Он любил, лежа на нарах пожевывая сигарету "зачесывать" как лихо он разводил несчастных женщин, доведенных до отчаяния безысходной жизнью без любви и внимания.
– Короче, она меня сразу домой пригласила, – цедил сквозь зубы очередную байку про свои похождения Леха, – ну и сама в душ типа пошла, я быстро по шкафам и в сумке пошарил. Повезло, нашел "нычкарь", там пару штук рублей было, золотишко по мелочи собрал, ну мобилу еще прихватил и на выход. А эта курица думала я с ней в любовь играть буду, – закончил он свой рассказ ухмыляясь.
Многие из жертв не обращались в милицию, боялись огласки. Но видимо кто-то не побоялся и его прихватили с поличным при очередном облегчении карманов несчастной барышни, жаждущей романтики. Смотря на него просто поражаешься, как можно с ним не то что говорить, а даже стоять рядом. Растрепанные патлы, нет пары зубов, а те что остались безжалостно дожирает кариес, лицо не симметричное, такое чувство, что его "рихтовали" не раз. Глаза выцветшие и пустые. Он никогда не смотрел в глаза собеседнику. Невысокого роста, худощавый, даже можно сказать худой, сгорбленный, отчего руки казалось свисали как у обезьяны, ниже колен. К тому же больной туберкулезом. Если это герой дамских вожделений, то можно только им посочувствовать.
Таких должны сажать в специальные камеры, для лечения и ограничения контактов с другими арестантами, чтобы не распространять туберкулез, которым здесь можно заразиться как гриппом. Но "лягавым" доставляло удовольствие подсаживать больных к здоровым. Мерзкий тип, очень наглый, уже не первый раз "катался" по тюрьмам.
Спрыгнув с нары, он начал надвигаться на мужичка сжав кулаки.
–Ты кто, козел? – процедил он сквозь зубы и неожиданно начал его бить. Тот присел на корточки и прикрыл согнутыми руками голову, видно было, что он уже не раз так защищался от побоев. Такая поза не давала нанести сильный удар в тесной камере. Леха, пыхтел, пытаясь нанести как можно больше ударов, но легкие туберкулезника не давали ему возможности сильно разойтись. Все смотрели на происходящее словно в ступоре, так все быстро произошло. Неожиданно дверь в камеру распахнулась, и конвоиры заорали на избитого мужика:
– На выход!
Бедолага поднялся, вытирая кровь с лица рукавами рубашки и поковылял к выходу из камеры. Так осталось не выясненным кто это был. Позже пришла малява, что это был дальнобойщик, которого, арестовали и он не соглашался с доводами мусаров, и отказывался признавать то что они хотели ему навесить. Вот ему и устроили «Большую карусель», это когда бросают в камеру на несколько минут или часов, а потом забирают и бросают в другую и так по
