красноречиво говорит эпитет «шпион» — им наградили Шритаха восточногерманские спецслужбы. Теперь он должен был выполнять все просьбы Карлоса, который, как и Вайнрих, обращался к нему с каждым пустяком вроде рекомендательных писем или обмена валюты. Однако потом поступила деликатная просьба спрятать у себя чемодан, под завязку набитый оружием. И тут Шритах не отказал. Следующей просьбой было использование его посольского сейфа под арсенал оружия, куда входили автоматы, пистолеты и боеприпасы к ним.
Вайнрих ездил в посольство как на работу: то нужно было взять что-то из своего арсенала, то нужны были какие-нибудь документы. И всегда непременно тепло его встречал посол Амин Аскари, уполномоченный вести переговоры от имени Хафеза аль-Асада. Впрочем, дружба с сирийцами иногда выходила боком для Карлоса. И здесь снова не обошлось без генерала Мохаммеда аль-Коули. 20 августа в Восточный Берлин прилетел из Дамаска сириец Мустафа Ахмед Сибаи. Штази было известно, что тут намеревался делать ливанец, — накануне пришла шифровка от венгерских коллег, предупреждающая о визите подрывника-смертника.
Утром на третьем этаже Дома Франции, где располагался культурный центр, заметили мужчину восточной наружности, который заметно нервничал. Он был хорошо одет, что сильно контрастировало с перекинутой через плечо армейской сумкой. На часах было 11:20, когда прогремел мощный взрыв, уничтоживший полностью четвертый этаж, фасад и часть здания. В результате взрыва погиб молодой религиозный активист Машаль Хариц и 22 человека оказались ранены.
В полдень Вайнрих появился в сирийском посольстве, он был взволнован и потребовал у Шритаха включить радио, где сообщали о теракте в Доме Франции. А 1 сентября германское посольство в Саудовской Аравии получило письмо, в котором от лица Карлоса излагались требования прекратить преследование его товарищей и пойти навстречу его вооруженным силам. Письмо министру напоминало по своему стилю послание железному Дефферу, отправленное после ареста Магдалены и Бруно.
«Его Превосходительству от имени центрального руководства нашей организации.
1. Мы уничтожили французское консульство в Западном Берлине в 11:20 утра 24 августа этого года. Эта операция — ответ на вооруженный конфликт, навязанный нам французским режимом. Схемы и комментарии, касающиеся этой операции, прилагаются.
2. Выбор для атаки Западного Берлина обусловлен желанием убедить вас в прекращении кампании репрессий, начатой Вашим предшественником против наших революционных товарищей. Миссис Габриэле Крехер-Тидеман, которая не являлась членом нашей организации, подвергнута экстрадиции за предполагаемое участие в операции против стран ОПЕК 21 декабря 1975 года. Любые судебные или полицейские преследования наших товарищей, в том числе Крехер-Тидеман, мы расцениваем как грубую агрессию, на которую мы ответим адекватными действиями.
(За два месяца до этого западногерманская прокуратура потребовала выдать ее из Швейцарии, где она отбывала срок за стрельбу по швейцарской полиции. —
От имени организации арабской вооруженной борьбы Карлос»
В подтверждение подлинности изложенных фактов к письму были приложены свидетельства осуществления операции в Западном Берлине, в том числе план Дома Франции с пометками вроде: «Здесь входная дверь», «здесь следует заложить 25 килограммов взрывчатки». Подлинность этого письма до сих пор не подтверждена, а ряд экспертов назвали его грубой подделкой.
Через несколько дней после взрыва в Доме Франции венгерские спецслужбы перехватили письмо из Белграда некоему Мишелю, проживающему в Бухаресте. В нем красивым почерком было написано следующее:
«Палестинские товарищи знают, что ты в Бухаресте. Я понял это из разговоров, касающихся тебя. Я им сказал, что мы везде и мы нигде в одно и то же время. Нас можно найти только в подполье <…> Дорогой брат Мишель, я очень стараюсь держать все под контролем. Но мне нужно в ближайшее время увидеться с тобой, и чем быстрее, тем лучше. Пожалуйста, береги себя и наших товарищей. Ты нам необходим, брат. Целую тебя крепко, твой Питер».
Под именем Питер, как несложно догадаться, скрывался Йоханнес Вайнрих, а Мишелем, уютно расположившимся под крылом Николае Чаушеску, был не кто иной, как Карлос. Дела шли, враги умирали, а всем планам поймать и пристрелить Шакала так и не удалось сбыться.
Ну и еще одно, о чем нужно рассказать в этой главе.
И тогда и сегодня существует миф о постоянных пластических операциях, которые позволяли уходить от преследования и перемещаться через государственные границы. Вы думаете, я не спрашивал, да? Спрашивал.
— Я никогда не делал пластических операций. Для изменения внешности хватало подручных средств.
Для всего остального был автоматический пистолет и дипломатический паспорт. Последнее — это моя ремарка.
Глава 12. Ледокол «Горбачев»
