результате чего и завязалась драка.
Наш противник якобы нарушил два нерушимых правила. Он — никто, а посягнул на жизнь и честь дворянской семьи! Блэйда в два счёта выкинули из Университета. Не помогло даже прямое заступничество директора. Мы торжествовали победу. Пока Эмма не получила первое послание.
— Значит, послания уже были?
Прикусив губу, Эвелин кивнула:
— Твоё уже третье. Подумать только? Гадёныш осмелился нам мстить! — с искренним возмущением воскликнула она.
Откровенно говоря, я была в шоке. Не столько тем, что у меня, оказывается, в списке личных врагов оказался столь сильный маг, который в одиночку сумел противостоять шести противникам. Куда в большее смятение или, уж если говорить откровенно, разочарование, меня привело поведение людей, к которым я уже начала привязываться.
Нет, ну нормально, а?! Переспала с парнем, проснулась, подумала, с чего-то передумала (хотя думать нужно до, а не после), ну, поставила точку.
И всё. Живи дальше. Зачем такие радикальные меры? Зачем такая травля?
— Он симпатичный, этот некромант? — спросила я.
Может быть, на самом деле это именно он дал Эмме отставку, а самовлюблённая красотка ему отомстила, как могла? Мысль не лишена логики.
— Этот бесстрастный крысёныш? — брезгливо передёрнула плечами Эвелин. — Заморыш, жмущийся по углам.
— Наверное, из бедной семьи?
— У него вообще никакой семьи нет. Он — сирота. На обучение в Институт попал по целевой программе, по рекомендации кого-то из министерских. Сутулое тёмное пятно. Но умен, гад. Ума у него, при всё желании, не отнять. И маг талантливый.
Что-то в горячности, с которой Эвелин произносила свою тираду, мешало ей верить. Слишком уж напоказ она выставляла свою неприязнь. Не сходилось что-то в стройную логическую картинку. Я, конечно, не великий психолог, но сестру Эвелин жалует не особо, чтобы так люто ненавидеть её врага. Где-то рыжая красотка фальшивит.
— Ты что? Сочувствуешь ему? — возмутилась Эвелин, заметив мои колебания. — Да если бы мы опоздали вмешаться хоть на минуту посланный им подарочек разорвал бы тебя на части!
— Я не хочу ссориться, Эвелин. Слишком устала, слишком напугана, чтобы делать какие-либо выводы. Возможно, я просто не знаю каких-то деталей. Но так, как эта история прозвучала… боюсь, каким бы плохим не был этот парень, у него есть моральное право вам мстить.
— И не сомневайся, он этим правом воспользуется.
На этом мы и легли в постель, повернувшись друг к другу спиной.
Сон по-прежнему отказывался идти, хотя вот-вот должен был забрезжить рассвет. На душе — мутно и гадко.
Вот можно ли доверять людям, собравшимся в стаю, чтобы терзать одного неугодного им противника?
Я хотела найти им оправдания. Ну, может быть этот некромант и взаправду тот ещё типчик?
Моя мама всегда говорила, что даже если твой противник негодяй, это не повод становиться негодяем самому.
Она никогда не проповедовала непротивление злу насилием. Бороться нужно, но — достойными, честными методами. Преступник должен быть изолирован от общества и лишён возможности совершать преступления дальше. Но пинать его, плевать в него, а тем более пытать или мучить любым другим способом — это мелко.
Нападать на противника численным превосходством — тоже мелко.
Меня также не оставляло ощущение, что Эвелин что-то не договаривает.
Она знала о заклинание, поменявших нас телами с Эммой куда больше, чем говорила мне или даже своему отцу.
А возможно у меня после встречи с зомби обострилась паранойя?
Глава 6
Шантаж
Едва утром перешагнув порог я нос к носу столкнулась с Винтером. Кузен стоял, прислонившись спиной к стене, засунув руки в карманы.
— Что ты тут делаешь? — возмутилась я. — Чего тут стоишь?
В ответ он хмыкнул, не поднимая глаз. Делая вид, что его ну очень интересуют его же идеально налакированные, сверкающие ботинки.
— Стою, где хочу.
— Ты не стоишь, где хочешь… вернее, ты не просто стоишь, где хочешь — ты меня поджидаешь!
— Поджидаю. И что дальше?
