Вместо Дашки и Соньки рядом были эти две красавицы — блондинка и рыжая.
— Значит, ты — Алина?
Взгляд у рыжей, кажется, если память мне не изменяет, Эвелин, был недружелюбный, колючий, настороженный.
Я удрученно кивнула:
— Вот дела!
Она сжала виски пальцами, словно внезапно разболелась голова.
— Что же теперь дальше-то будет?
Меня этот вопрос тоже интересовал.
Очень.
В комнату впорхнула блондинка Эльза:
— Ну что? — спросила она.
— Это не Эмма, — прозвучало в ответ.
— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит?! — внесла свою лепту в их беседу я. — Я ничего не понимаю.
— Мы сами в замешательстве. И ни в чём не уверены, — поведала Эльза. — Произошло чудовищное недоразумение.
Это я поняла.
Дело за малым — уяснить, какое именно.
— Обмен душами, — хмурясь, поведала Эвелин. — Твоя душа попала в тело нашей сестры. А её (мы очень на это надеемся) в твоё.
Не буду спрашивать: «Как такое возможно?».
Драматичное заламывание рук и горючие слёзы тоже опустим.
Перейдём к самому главному:
— Как всё исправить?
— Не знаем, — вздохнула Эльза, разведя руками. — Возможно, что и никак. Видишь ли, обряд должен привести совсем к другому эффекту.
— Ты рассказала маме? — поинтересовалась её сестрица.
Эльза кивнула.
— Как она восприняла?
— Её чуть удар не хватил.
— Нужно было хотя бы как-то подготовить её.
— Не было времени.
Я пыталась представить, что эти люди могли чувствовать по отношению к самозванке, занявшей тело их сестры? Вряд ли симпатию.
С другой стороны, это не я начала непонятные обряды.
И, если что, я тоже не в восторге.
Дверь широко распахнулась. На пороге возникла очень красивая дама средних лет. Как и Эльза, она была блондинкой.
— Эмма, дитя моё! — протянула она ко мне руки, раскрывая объятия, чем привела меня в полное замешательство. — Что случилось? Твои глупые сестры наговорили мне всякие ужасы. Но кто поверит, чтобы моя талантливая умная девочка может совершить такую роковую ошибку?
Фырканье, раздавшееся за спиной, дало понять, что сёстры явно не разделяли мнение матери о способностях Эммы. И судя по тому, через что мы сейчас проходили, были в своём мнении правы.
— Не хочу вас разочаровывать, но, судя по всему, всё-таки совершила. Потому что я — не Эмма. Я вижу вас в первый раз. Как и ваших очаровательных дочек.
Какое-то время женщина пристально вглядывалась в моё лицо.
Потом, схватившись рукой за сердце, тяжело опустилась на кровать.
Эльза поспешила к матери, протягивая ей красивый флакончик. От него даже за несколько шагов шибало запахом лаванды, лимона и бергамота.
— Ваша нюхательная соль, maman.
Вдохнув несколько раз резкий запах ароматического состава, дама потрясённо выдохнула:
— Быть не может! Этого просто не может быть!
Я была с ней согласна на всё сто.
Но факта это не отменяло — я не Эмма. Я Алина Орлова в теле Эммы… не знаю уж, как там её фамилия.
Я стояла, опустив очи долу, скромно сложив на животе руки. Так, по моему смутному представлению, должны были вести себя благовоспитанные девицы в девятнадцатом веке.
