— Почему ты решил, что мы станем тебе подчиняться? — спросил демон, наклоняясь к нему. Кровь на полу вдруг вспыхнула и обратилась в пепел. Саккара охнул, словно его ударили, — Ты нам не друг, алхимик. Неужели ты думаешь, что я не вгоню свой меч в твою червивую душу в отместку за боль, которую ты причинил смеющемуся Канатаре на мире-ране под названием Грандиозная?
— Потому что здесь есть удовольствия получше, — сказал Байл. Его рука скользнула к игольнику. — Но можешь и иглу получить, если хочешь.
Демон отступил, оскалившись в улыбке.
— Принц Фулгрим был прав насчет тебя, Фабий. Неудивительно, что он так о тебе беспокоится.
— Пусть беспокоится о чем хочет, — ответил Байл. — Меня волнует только мой собственный путь.
— Может, мне так ему и передать? — поинтересовался демон, глядя на него сверху вниз. — Такое презрение со стороны собственного сына восхитительно его ранит.
— Если хочешь, пусть оно будет моим подарком.
— Отлично! — Демон отвернулся и хлопнул мечами. — Договорились, алхимик.
Демонетки одновременно завыли и по жесту своего повелителя исчезли в транзитных тоннелях. Хранитель Секретов последовал за ними, сотрясая коридор при каждом шаге. Из раны вырвалась волна демонической плоти и по спирали поползла за ним, постепенно заполняя весь тоннель.
До Байла донеслись деревянный звук раскалывающихся переборок и крики. Эльдарское подкрепление опоздало, и теперь ему оставалось только умереть. Савона с радостным криком повела своих воинов вперед, и Дети Императора бросились за демонической ордой, распевая гимны Владыке излишеств. Саккара и Арриан остались ждать его приказов.
Игори со своими гландовыми ищейками хотела последовать в тоннель, но он обернулся и схватил ее за плечо. Она поморщилась от боли.
— Благодетель, — сказала она, смотря на него сияющими от нетерпения глазами, — Мы уже собрали для хранилищ множество проб. И брони с оружием. Из них много можно будет узнать.
— Ах, моя Игори… Создав тебя, я сломал все лекала. Ты будешь ждать нас здесь, — Она нахмурилась, и он продолжил, не дав ей возразить: — Ты будешь ждать нас здесь, пока не получишь сигнал. Удерживай эту бухту со всей яростью, которая у тебя есть. Получив сигнал, отступай к «Сорокопуту» и на полной скорости возвращайся на «Везалий». Понятно?
— А как же вы, Благодетель?
— Мы найдем способ выбраться, дитя мое. Способ вернее всего будет шумный и кровопролитный. Когда это начнется, собирай свою стаю и беги. Мы вскоре к тебе присоединимся.
— А если не присоединитесь? — тихо спросила она.
Он помедлил, затем наклонился к ней:
— Ты знаешь, что тогда делать. Не возвращайся на Урум. Отправляйся на одну из второстепенных станций и следуй установленным протоколам, — Услышав это, она вздрогнула, и он печально улыбнулся: — Работа должна продолжаться, дитя мое. Что бы ни случилось, мы должны идти только вперед. Будущее наступит, и ему будет все равно, готовы ли мы к нему или нет.
Глава 19
Открытый клинок
Цимисхий Флей наблюдал за манипулой боевых автоматонов «Кастеллакс», идущих в бой, и испытывал что-то похожее на гордость. Они вели шквальный огонь, двигаясь в сторону оранжевых эльдаров, которые укрылись за полуразрушенными стенами на границе огромной площади, и он слышал, как кричат от радости и ненависти органические разумы внутри роботов, разламывая изящные статуи и психокостные арки. Мысль, что он сумел подарить им эту радость, грела душу.
Не обращая внимания на рассекающие воздух сюрикены, он повернулся обратно к обломкам, разбросанным на земле. Телепортационный маяк был сломан, как только его привезли. Он не знал, случайный ли выстрел это сделал или очень точный, но результат был в любом случае одинаков.
— Можешь его починить? — спросил Олеандр. Он присел за опрокинутой статуей и поспешно перезаряжал болт-пистолет. На его броне чернели пятна от выстрелов. Тон голоса был нетерпеливый, впрочем, как и всегда. Цимисхий подозревал, что причина в химическом дисбалансе, вызванном изъянами в геносемени Третьего. Он отметил про себя, что надо будет взять у Олеандра образец крови, когда ситуация стабилизируется. Отвечать он не стал, сочтя это излишним, только кивнул и опустился на колено перед устройством.
Он начал пересобирать маяк, с отработанной четкостью заменяя оборванные провода и отделяя сгоревшие передатчики от почти нетронутого мозга. Многие системы в этих ранних моделях дублировались, поэтому даже в боевых условиях ремонт был простым делом, хотя и скучным. Это было легче,
