Он встал.
Вошел слуга.
— Его сиятельство ожидает господина советника.
— Иду, — отвечал фон Кейдель. Он подал Бекманну руку и произнес: — Уведомьте нас поскорей о ваших деяниях. Вы как раз вовремя поспеете в Ганновер, чтоб видеть там, какой оборот примут дела, — с улыбкой прибавил он.
— Мне очень жаль, что Ганновер против вас, — заметил Бекманн. — Это мое отечество, и хотя я давно покинул его, однако питаю к нему искреннюю любовь. Но все это уладится, когда наступит решительная минута. Пока будем идти, куда нас ведет судьба.
Он простился с фон Кейделем, который, в свою очередь, пошел вверх по лестнице в комнату министра?президента.
Глава одиннадцатая
Утром того же 15 июня король ганноверский Георг V сидел в своем кабинете в Гернгаузене. Свежий воздух врывался в открытые окна, цветы распространяли легкий аромат, фонтаны тихо журчали под окнами в собственном саду короля. Все в монаршей резиденции, расположенной вдали от городского шума, дышало миром и спокойствием.
Тайный советник Лекс сидел за столом близ государя, собираясь читать только что полученные бумаги.
Камердинер подал королю сигару в длинном деревянном мундштуке. Георг V, удобно усевшись в кресле, медленно пускал в воздух клубы синеватого ароматного дыма.
— Мы получили из Франкфурта известие о вчерашнем голосовании, Ваше Величество, — сказал тайный советник.
— Ну, что же? — спросил король.
— Девять голосов против шести постановили мобилизовать союзную армию.
— Это вследствие австрийских настояний, и нельзя сказать, чтобы было умно придумано, — заметил король. — Решение ставит нас в большое затруднение, между тем как оборот, приданный делу ганноверской и гессенской подачей голосов, мог бы принести гораздо больше пользы.
— Осмелюсь заметить, что этот оборот дел, который приводит в действие прусскую армию и отвергает австрийские мотивы, потребован не большинством голосов. К тому же он, по моему крайнему разумению, не кажется мне особенно важным. Вещи дошли до той точки, где нет более места юридическим тонкостям, и одни факты имеют вес.
— Но граф Платен был того мнения, — сказал король, — что в Вене и Берлине отнеслись с большим вниманием к нашей подаче голосов…
— Пруссия, по?видимому, иначе относится к делу, — ответил тайный советник, заглядывая в лежавшую перед ним депешу. — Прусский посланник покинул собрание союза немедленно после голосования и объявил, что его правительство считает союз расторгнутым и взамен его готово вступить с отдельными государствами в новый союз, на основании предложенного им плана реформ.
— Так вот они уже как далеко зашли! — воскликнул король и выпрямился. — Следовательно, Германский союз, этот оплот немецкого и общеевропейского мира, отныне должен считаться расторгнутым! В какие времена мы живем! Но, — продолжал он после минутного размышления, — как может Пруссия считать расторгнутым союз: это противоречит основным законам, и вся Германия тем должна сплотиться еще крепче!
— Я боюсь, что союз, который, опираясь на Австрию и Пруссию, был силен и прочен, без Пруссии лишится главного своего жизненного элемента, — заявил Лекс.
Король молчал.
— Меня сильно тревожит будущее, — продолжал тайный советник, и, — прибавил со вздохом, — я был бы гораздо спокойнее, если бы Ваше Величество имело на руках договор о нейтралитете.
— Но боже мой! — воскликнул король. — Я неоднократно высказывал свое намерение остаться нейтральным…
— Но не заключили договора, — заметил Лекс.
— Гессенский курфюрст тоже отказался себя связать, — возразил король. — К нему послали из Вены Вимпфена, ко мне — брата Карла. Вы знаете, курфюрст мне через Мединга отвечал, что намерен принять окончательное решение и вступить в договор не прежде, чем расторжение союза фактически совершится. Затем он, так же как и я, хочет остаться вполне нейтральным. Если бы я выступил вперед с договором, о котором говорит граф Платен, то смутил бы весь союз и нанес глубокое оскорбление Австрии.
— Я держусь того мнения, что Ваше Величество могли примкнуть к нейтральному договору, нисколько не подвергаясь опасности произвести смятение во Франкфурте. Более того, я желал бы, чтоб Ваше Величество, если это еще возможно теперь, как можно скорее подписали договор, не слушая более уклончивых советов графа Платена. Лучше сидеть на одном стуле, чем между двумя.
— Вы правы, — согласился король. — Необходимо прийти к какому?нибудь концу. Нейтралитет вполне соответствует моему взгляду на вещи, и
